Никогда не отступай - [107]

Тимокин скользнул обратно в башенку.

— Магазин заряжен, стволы остужаются! — доложил помощник, указывая на опустившуюся ниже красной отметки стрелку термометра.

Целясь выше голов обогнавших «Святого Мэлади» людей, Тимокин выпустил очередь по убегающим бантагам, посеяв в их рядах еще большую панику. Вспомнив, что опасно перегревать стволы пулемета, он сделал паузу в несколько секунд, прежде чем вновь нажать на гашетку.

«Святой Мэлади» медленно прокатился вдоль западного склона Роки-Хилла, и вскоре взгляду Тимокина открылась широкая степь к югу от холма. Заполнившие равнину колонны бантагской кавалерии находились почти в миле от Роки-Хилла, но уже сейчас многие всадники орды остановились и начали разворачивать коней. Подняв ствол «гатлинга» на максимальный угол возвышения, Тимокин выпустил длинную очередь по бантагам на равнине. Сто пуль, прочертивших в воздухе высокую дугу, должны были продемонстрировать вражеским всадникам, что их ждет, если они решатся продолжить атаку.

Тимокин оглянулся на примостившегося рядом с ним артиллериста и улыбнулся:

— Ладно, парень, так и быть. Плавно нажимай на гашетку, делай перерывы между очередями и целься повыше.

Вне себя от счастья, юноша приник к пулемету, а Тимокин спустился в кабину броневика. Во время боя он был настолько захвачен происходившим вокруг, что совсем забыл о главном орудии броневика, а между тем пушка «Святого Мэлади» отнюдь не бездействовала и до сих пор продолжала выпускать снаряд за снарядом по отступающим бантагам.

— Сержант, нам нужно найти такое место, чтобы мы могли простреливать подходы к холму с юга.

— Майор, уголь на исходе! — крикнул Тимокину Андрей. — Вы с вашей пушкой израсходовали уйму пара.

— Подожди еще пару минут, Андрей.

Прильнув к отверстию пушечного порта, Тимокин давал указания водителю машины. Когда «Святой Мэлади» въехал на небольшую ровную площадку, выступавшую из склона Роки-Хилла, командир броневика махнул рукой Андрею, и кочегар заглушил двигатель.

Рассыпавшиеся цепью пехотинцы в синих мундирах вырвались на несколько сотен ярдов вперед и преследовали бегущих к югу солдат орды. Бантагские всадники на равнине тоже спешили побыстрее убраться из-под обстрела республиканской артиллерии.

Кто-то восторженно замолотил снаружи по боку броневика, и Тимокин, пройдя в кормовую часть машины, распахнул крышку люка. В кабину ворвался свежий воздух, и у находившихся внутри людей возникло ощущение, что вдруг наступил январь. Андрей даже застонал от удовольствия. Вылезя наружу, Тимокин почувствовал, что из-за резкой перемены атмосферы у него закружилась голова. Боясь потерять сознание, молодой суздалец устало прислонился к стенке машины.

— Вот это бой! — проревел подошедший к нему Марк.

Не в состоянии произнести ни слова, Тимокин вяло кивнул. Из-за спины Марка выехали два броневика, занявшие позиции в нижней части склона; рядом с бронированными машинами отряд артиллеристов спешно разворачивал батарею двадцатифунтовок. Первая пушка уже начала обстреливать колонны бантагских всадников на равнине.

— Сэр, у нас почти кончились боеприпасы, уголь и вода, — наконец выдавил из себя Тимокин.

— Я позабочусь о том, чтобы вам доставили их. А пока держитесь. Ты выбрал хорошую позицию для обороны, хотя я не думаю, что эти ублюдки рискнут сегодня сунуться.

Стянув с головы шлем, Тимокин уронил его на землю и обвел взглядом место прошедшего боя. Сколько видел глаз, повсюду громоздились груды тел убитых бантагов; потери среди солдат Республики были минимальными. На северном склоне Роки-Хилла еще продолжали звучать выстрелы.

— Марк!

Тимокин изумленно уставился на знаменитого полковника Кина, верхом на коне подъехавшего к броневику. Марк, ухмыльнувшись, вскинул руку в салюте.

— Чертовски рад видеть тебя, старина, — произнес Эндрю. Склонившись в седле, он обменялся с римлянином рукопожатием. Разинув рот, Тимокин пялился на легендарного командира янки. Силы всей Республики были брошены на то, что выручить Кина и его пропавших людей. Теперь эта миссия была выполнена, и Тимокин с благоговением наблюдал за встречей двух героев. В голове промелькнула мысль, что гравюра с изображением этой сцены наверняка появится в газете Гейтса и, возможно, на этой картине найдется место и для него, однако в данную секунду Тимокин с радостью променял бы всю свою будущую славу на бутылку холодной водки.

— Эндрю, ты ранен! — воскликнул Марк, с тревогой глядя на забрызганный кровью рукав Кина.

— Как сказал Пэт, мне повезло, что эту руку я уже потерял. Ничего, жить буду. — Эндрю посмотрел на Тимокина и покачал головой. — У тебя нога в крови, сынок. Надо ее перебинтовать.

Тимокин кивнул, потрясенный тем обстоятельством, что главнокомандующий проявил заботу о его здоровье.

— Когда все успокоится, сэр, я попрошу одного из врачей осмотреть ее.

— Я никогда по-настоящему не верил, что от этих машин будет толк, майор. Но за ними не угнаться даже кавалерии. Дьявольское изобретение! Эти ублюдки наверняка в штаны наложили.

— Спасибо, сэр, — пробормотал Тимокин.

— А как обстоят дела на северном склоне? — спросил у Кина Марк.

— Бантаги прекратили наступление и в беспорядке отступают к востоку. Вы прибыли как раз вовремя. Нас прижали почти к самой вершине, и отступать было больше некуда. — Прикрыв ладонью глаза от солнца, Эндрю бросил взгляд на юг. — Что ты думаешь об этих всадниках на равнине?