Никогда не лги - [22]

— Вы утверждаете, что этой блузки здесь не было? — невозмутимо и бесстрастно переспросил Фурнье.

— Да, утверждаю. Я сама складывала все вещи обратно, — подтвердила Айви, про себя удивляясь тому, как спокойно и уверенно звучит ее голос. — Многие останавливались, чтобы заглянуть в сундук. Должно быть, кто-то еще положил ее сюда, потому что мы точно этого не делали.

— Кто-то еще? Допустим. — Полицейский уронил блузку обратно в сундук, опустил его крышку и выпрямился во весь рост. — Что вы скажете насчет того, чтобы пройти внутрь? — Он окинул внимательным взглядом дом, потом посмотрел на Дэвида. — Я хотел бы задать вам еще несколько вопросов, да и осмотреться заодно, если вы не возражаете.

Дэвид скрестил руки на груди, и на скулах у него заиграли желваки.

— А если я возражаю? Это наш дом. И мы не сделали ничего предосудительного.

— Тогда в чем дело? — В вежливом тоне Фурнье проскользнули металлические нотки. — Я имею в виду, если вам нечего скрывать…

— Мне не нравятся ваши намеки! — вспылил Дэвид.

— Понимаю. В конце концов, это ваше право. Но вот в чем вся штука. Или вы пригласите меня войти, чтобы я мог осмотреться, или я получу ордер и привезу с собой целую бригаду экспертов, которые обыщут ваш дом. Очень тщательно, сверху донизу. Смею вас уверить, любой судья согласится, что этого, — он коленом приподнял крышку и с нехорошим интересом осмотрел блузку, — более чем достаточно для проведения необходимых следственных действий.

«Интересно, что бы произошло, — думала Айви, — если бы Дэвид согласился на предложение Фурнье и пригласил его войти в дом?» Но часом позже ей казалось, что перед ней вновь разворачивается некое сюрреалистическое воспроизведение давешней распродажи ненужных вещей с отключенным звуком. Вот только за окном стояло не утро, а вечер и на тротуаре толпились не покупатели, снедаемые желанием приобрести для себя что-нибудь полезное. Это были зеваки, старавшиеся держаться поодаль, но подгоняемые болезненной страстью оказаться как можно ближе к месту действия. Они нетерпеливо переминались с ноги на ногу, и их движения выглядели гротескными и рваными в ослепительных сине-белых лучах полицейских мигалок.

Проезжая мимо, автомобили замедляли ход. На другой стороне улицы к окнам приникли любопытные. Какой-то велосипедист остановился и навел на их дом камеру мобильного телефона. Что он делает — передает изображение?

Айви не находила себе места. От одной только мысли о том, что она оказалась по другую сторону видоискателя, ее тошнило. Ей отчаянно хотелось вбежать в дом и закрыть за собой дверь, но путь ей преграждал полицейский в форме.

Несколько минут назад Дэвид позвонил своему другу Тео, адвокату. Тот отреагировал сухо и немногословно.

— Сотрудничайте с полицией, будьте вежливыми. Не спорьте. Но не отвечайте — повторяю, не отвечайте — на любые вопросы до тех пор, пока я не приеду к вам.

Создавалось впечатление, что толпа на противоположной стороне улицы с каждой минутой становится все больше; велосипедист теперь о чем-то оживленно говорил по мобильному телефону. К дому подкатила золотистая «краун виктория». Фары машины погасли, и из салона выбрался мужчина в темном костюме. Он огляделся по сторонам, окинув внимательным взглядом обсаженную деревьями улицу и дома, а потом перебросился несколькими словами с Фурнье. После чего неторопливо направился к Айви и Дэвиду.

Айви едва взглянула на значок, который он показал им, и пропустила мимо ушей его имя, когда он представился. Она как завороженная не сводила глаз с бумаг, которые он протянул Дэвиду.

Дэвид негромко выругался и скомкал документы в кулаке.

— Ордер на обыск, — сказал он, — Куда, черт возьми, провалился Тео? Его же контора находится прямо за углом, ради всего святого!

Недовольно поджав губы, Дэвид поднялся по ступенькам и отпер входную дверь.

Вновь прибывшие и остальные сотрудники полиции гурьбой потянулись в дом, оставив снаружи одного патрульного охранять вход.

Дэвид и Айви отступили под арку. Здесь, в темноте, они хота бы могли скрыться от любопытных глаз. Поднялся ветер, порывы которого пробирали до костей, но Айви дрожала не от холода. Дэвид обнял ее одной рукой за плечи, но мыслями он был где-то далеко, и от него исходило не столь желанное сейчас тепло, а лишь страшное напряжение, когда он провожал взглядом очередной автомобиль, приближавшийся к их дому и проезжавший мимо.

Наконец у тротуара замер черный «лексус», из которого вылез Тео, выглядевший очень чопорно и внушительно в своем темном костюме и длинном пальто. Он метнул недовольный взгляд на толпу, собравшуюся на противоположной стороне улицы.

— Слава богу! Самое время, — с облегчением пробормотал Дэвид и помахал ему рукой.

Тео подошел к ним и опустил на землю пухлый портфель из кордовской кожи.

— Я, конечно, слыхал о том, что полиция склонна к крайностям, но это просто нелепо, — прошипел он сквозь зубы. — Мне очень жаль, что вам пришлось пройти через это. Особенно в твоем положении. — Он одарил Айви сочувственным и ободряющим взглядом, а потом обнял ее, окутав терпким запахом своего одеколона.

Айви испытала мгновенный прилив благодарности и облегчения.