Нико Пиросмани - [6]
Собеседники Нико стали с жаром излагать ему свои планы о том, чтобы коллекционировать его картины, пропагандировать его искусство. Илья сказал, что он напечатает о Нико несколько статей.
Потом они попросили Нико рассказать им о себе.
Татарин - погонщик верблюдов
Государственный музей искусств Грузии, Тбилиси
В январе 1913 года Илья Зданевич вновь приехал в Тифлис. В письме Ле Дантю, коверкая русский язык в духе грузинского акцента, Зданевич пишет: "Николай найден. После долгих стараний удалось узнать, что он ночует в одном духане на Молоканской улицэ, дом 23. Пошол туда. Хозяин ответил, что это действительно так, но сейчас дома ево нет, а работает на улице ГОГОЛЯ, в одной столовой и предложыл мне отправиться туда. По стенам духана висят ево последний работы, очэнь хорошия. Оставив на всякий случай свой адрес, пошол на ГОГОЛЕВСКУЮ, долго искал какую-нибудь столовую, но ничэво ненашол. Только у стены одново дома стоял какой-то чэловек в коричневом костюме и картузе и писал суриком на стене букву С. Подошол к нему и спросил - не знает ли он НИКОЛАЯ. Ответил, что это он. Познакомились и разговорились.
Я сказал, что хочу, чтобы написал мой портрет - "отчэго же, отвечает, пожалуйста, на чом хотите клеенке, стене, холсту. Клеенка долго не держытся, но есть такие сорта, что как холст". Далее сказал, что занят двое суток и просил послезавтра (т. е. вчера) зайти в подвал и переговорить.
Пошол я вчера. Не застал. Пошол сегодня - духан заперт. Стоит он у духана и ест хлеб. Сошли в подвал. Он дал согласие написать портрет и согласились на 8 рублях. Только он сказал, что лучшэ писать с карточки и чтобы я снялся. Дале я сказал, что о нем писали в газетах и хотят выставить на выставке. Сначала он сделал недоуменную физиономию, потом обрадовался и т. д. Тут же его хозяин подарил мне один прекрасный холст с изображением трех царей"[1 А. Стригалев, указ, соч., с. 311.].
Внимательный читатель заметил, что из письма брата Ильи следует, что он вовсе не обедал вместе с друзьями и Пиросмани в 1912 году, как вспоминает брат Кирилл. А познакомился с тифлисским художником лишь во второй приезд.
Художник попросил у молодого человека его фотографию, так как портреты ему легче было писать, как он выражался, "по карточкам". Но тем не менее Илья Зданевич записал воспоминания о том, как он позировал Пиросмани.
Как же знакомы каждому, кто пытался ввести найденного на улице живописца полноправным участником в художественную жизнь такие подчистки, поправки истории. Эти непризнанные гении, аутсайдеры, забулдыги не лезут ни в какие рамки. Они не отвечают на письма, не приходят в назначенное время. Им плевать на то, что о них напишут в столице. Они создают свои шедевры из негодных материалов, работая спустя рукава и думая только о деньгах. Те, кто первыми увлекается их искусством, сами выглядят не всегда приглядно. Они могут приврать, полениться встать чуть свет или поехать за сто верст, чтобы еще раз лицезреть своего гения. Они сами вечно нуждаются в деньгах и в славе.
Фруктовая лавка
Дом-музей Н. Пиросманашвили, Мирзаани
И все-таки только благодаря им, безумному племени чудаков и собирателей, эстетов и маргиналов, есть чем полюбоваться в музеях любопытствующим экскурсантам, есть над чем поразмыслить в архивах высоколобым искусствоведам.
Пиросмани жаловался Илье Зданевичу на бедность, на отсутствие места для работы, просил достать заказы в Москве. В тот момент он работал в полуподвале винного склада на Молоканской улице. Пиросмани показывал новому другу свой "заказ" - домовый фонарь, на котором нужно было написать название улицы и номер дома. В разговоры с Нико вмешивался и Сандро, владелец винного погреба. Он же, в отсутствие Зданевича, давал указания Пиросмани, как писать портрет Ильи.
Все последние числа января Илья каждый день заходил к Пиросмани, беседовал с ним, расспрашивал о его жизни. Попутно он заходил к различным людям и покупал у них работы мастера. Однажды в гости к Нико Илья привел и Зигу Валишевского, который тоже стал поклонником его таланта.
Потом еще одного художника и журналиста, но эти двое остались равнодушны.
Второго февраля Зданевич забрал свой портрет и одновременно написанного по его заказу Оленя.
Если судить по этим записям, то 27 января был только контур портрета, а первого февраля портрет был уже готов. Пиросмани писал очень быстро. Поправок не делал.
Десятого февраля 1913 года в газете Закавказская речь появилась статья под заглавием Художник-самородок, написанная Ильей Зданевичем. В ней, в частности, говорилось: "Он ставит удивительные цветовые задачи и удивительно умеет их разрешать.
И благодаря его умению использовать все средства живописного воспроизведения предмета, его работы так хороши и убедительны, что на московских выставках вызовут серьезное внимание.
Однако слава приходит к нему довольно поздно, ему уже 50 лет. И этот мастер кочует по подвалам, рассыпает талант за гроши, пишет за обед или стакан вина, скверно одет, работает дешевыми красками на скверном холсте или на простой клеенке, отчего его трудам суждена преждевременная смерть.
