НИГ разгадывает тайны. Хроника ежедневного риска - [7]

Ему помогли погрузить отобранные и упакованные боеприпасы на платформу грузового состава, доставить до Казани и сдать груз в багажное отделение пассажирского скорого поезда. Как иначе быстро доставить?

В Москву поезд пришел поздно ночью. Багажный вагон разгружать не стали, и Борошнев, получив от сонного кладовщика квитанцию, предупредив, чтобы его багаж не передвигали, двинулся пешком по опустевшей Москве до Китайского проезда.

Уже робко забрезжил зябкий рассвет, когда Борошнев наконец доплелся до своего военного дома, до койки в сводчатом подвале. С наслаждением сбросил сапоги, растянулся на койке, не чуя ни рук ни ног, и тут же провалился в темную, бездонную яму, которую, как ему казалось, он все еще продолжал долбить, добывая незнакомые снаряды.

Проснулся от громких голосов, от топанья сапог.

— Ух ты! — удивился Борошнев, по-детски протирая глаза и потягиваясь. — Уже день вовсю? Вот это я разоспался… Стойте, ребята, а чего суматоха?

— А то, что продрых ты зверский налет, — объяснил ему оказавшийся рядом Попов. — Крепко бомбили, сволочи! Бомбы совсем близко от нас ложились. Уж не знаю, куда они метили — тут, в центре, много разных объектов… Но одна бомба прямо в наше здание угодила.

— Как — в наше?! — изумился Борошнев. — И взорвалась? Почему же я не слышал?

— Больно крепко спал, — ухмыльнулся Попов. — В том-то и дело, что не взорвалась. Представляешь, дура, на полтонны весом, пробила подъезд и глубоко ушла в грунт. Теперь ее выковыривать опасно: почва под зданием зыбкая.

— Надо же… Я ведь совсем поблизости спал и ничего не слышал! Ну, ладно. Пора уже к начальству. Машину мне нужно, пару солдат — и на вокзал, груз свой получать.

Отдавая кладовщику квитанцию, Борошнев предложил:

— Я вместе с вами пойду, помогу.

— Не положено, — буркнул тот.

— Да почему?

— Говорят, не положено — значит, не положено! Там еще утром грузчики натащили всего, теперь сам черт ногу сломит.

— Нет уж, я обязательно с вами пойду, — забеспокоился Борошнев и, не обращая внимания на ворчанье кладовщика, двинулся вслед за ним в глубь склада. Тут он обмер — грузчики действительно основательно ворочали здесь, и укупорка его багажа местами разрушилась: вполне отчетливо торчали головки снарядов и мин.

Увидев это, кладовщик побледнел и застыл на месте.

Борошнев кликнул солдат, те быстро вынесли из склада необычный багаж и погрузили его на машину. А кладовщик так и не вымолвил ни слова…

По весне из Самарканда прибыло пополнение: невысокий, щуплый лейтенант Мещеряков, отличный химик, знаток взрывчатых веществ, и крепкий, с непокорным зачесом, старший лейтенант Салазко, специалист по взрывателям.

Их вызвал Снитко, хорошо знавший обоих.

Мещерякова, выпускника Менделеевского института, он успел проверить в деле еще перед войной и был доволен его знаниями, его расторопностью в экспериментах. Очень нравилось генералу смотреть на руки Мещерякова — узкие, ловкие, ухватистые, с длинными, точно у пианиста, сильными пальцами. Когда молодой сотрудник академии с блеском завершил одну из работ, всегда суровый и строгий Снитко неожиданно улыбнулся и сказал:

— Честное слово, будь у меня дочка, выдал бы замуж за такого достойного юношу.

Холостяка Мещерякова позабавил этот странный комплимент, и он поведал о нем товарищам. Его стали шутливо поздравлять.

— Ну, Коля, сподобился…

— Это неважно, что дочки нет! Морально — уже можешь считать себя зятем генерала.

— Ты уж нам теперь составь протекцию!

Азартно увлекался делом и Салазко. В те годы у него была одна страсть — взрыватели. Фанатик — да и только! Причем фанатик, как водится, тенденциозный. Ему, например, ничего не стоило сказануть:

— Мура это все — пороха разные, взрывчатки… Барахло! А вот взрыватели — уникальные конструкции!

Тем, кто сомневался, он тут же карандашиком набрасывал схему действия простейшего взрывателя.

— Гляди! Вот — жало, оно колет капсюль-воспламенитель. Луч огня бежит, на его пути — пороховой усилитель или замедлитель. Луч огня — дальше, до капсюля-детонатора… Тут — детонация, и через ступень она обрушивается на взрывчатку. Но это я долго говорю, рисую. А ведь все действие — мгновение. Какой расчет, какая логика! Учти, речь идет о самом элементарном. А какие еще бывают взрыватели!.. Закачаешься! Пиротехнические, электрические, механические, гидростатические — это все дистанционные. Или неконтактные — оптические, акустические, магнитные… А какие еще будут!

Захватывающе боязно было смотреть, как Салазко бесстрашно колдовал, нагнувшись над столом, на котором россыпью лежали и целые взрыватели, и пружинки, и шарики, и мембраны… Не раз убеждались, что он способен разобрать даже взрыватель с часовым механизмом. Не случайно его и прозвали «часовых дел мастер». Прозвищем он гордился.

Весна сорок второго года… Значительная часть страны на западе была оккупирована. На Дальнем Востоке обстановка оставалась напряженной. Враждебную позицию занимало и правительство Турции. На границе с СССР было сосредоточено двадцать восемь турецких дивизии, предназначенных для вторжения на советскую территорию.

Все это благоприятствовало новым агрессивным замыслам гитлеровского командования. Сам Гитлер заявил пятнадцатого марта, что в течение лета сорок второго года русская армия будет полностью уничтожена. Не опасаясь вмешательства западных держав, фашисты полностью сосредоточили свои основные силы для решающих ударов в направлении Сталинграда и Кавказа.