НИГ разгадывает тайны. Хроника ежедневного риска - [12]

— Опять? — нахмурился тот. — Все ваши рапорты мне уже основательно надоели!

В тот день Снитко казался особенно мрачным и раздраженным.

— Враг навис над Сталинградом, рвется на Кавказ, — сказал он. — Жуков доложил в Ставку, что фронту остро не хватает снарядов. Вы понимаете, что в этих условиях наша деятельность имеет особый смысл, особую важность?

— Так точно, понимаю, товарищ генерал!

— А раз понимаете, отправляйтесь на Западный фронт, к Коневу, в Малоярославец. Задачу вам поставит Клюев.

И вот тут-то важная деятельность Борошнева, о которой внушительно говорил недавно Снитко, чуть было не оборвалась…

К вечеру разыскал его порученец начальника артснабжения.

— Вы разминирование закончили? Еще нет? Ну, тогда управятся сами. Генерал распорядился доставить вас в истребительно-противотанковый полк: у них интересные трофеи.

…Целый день полк отражал натиск фашистских танков. До двадцати черных машин с крестами осталось догорать перед огневыми позициями артиллеристов. Одна из них чуть было не ворвалась на батарею с фланга. Точным выстрелом она разбила ближнее орудие, но уцелевший заряжающий успел швырнуть ей под гусеницу противотанковую гранату.

Когда бой закончился, к застывшему танку подошел командир батареи. В сердцах он даже пнул его ногой.

— Ишь гад… орудие разбил! Где я теперь недостающее возьму?

— Товарищ капитан, — вкрадчиво сказал командир отделения разведки. — Ту атаку немецких танков какие-то пушки поддерживали. А потом их «катюши» накрыли. И остались пушки на нейтралке… Может, какая-нибудь из них нам сгодится?

— А ты глядел? Можно вытащить? — усомнился капитан.

— Почему же нельзя? Как раз стемнело. Мы аккуратненько, вручную, и перекатим. После «катюш» около них точно никого нет, можно ручаться!

Сказано — сделано. И на батарее очутились две вражеские пушки, Правда, одна из них от немилосердного реактивного снаряда основательно пострадала, зато другая была в полном порядке.

— Вот ее мы и зачислим в штат батареи! — воскликнул обрадованный капитан. — Снаряды к ней можно раз добыть?

— А как же? Непременно! На их огневой!

— Порядок. А поврежденную отдадим трофейщикам. Думаю, они ею заинтересуются. Пушечки-то не совсем обычные…

Борошнев оглядел подбитое орудие и сразу обратил внимание на его странную конструкцию. Ствол был не с цилиндрическим каналом, как обычно, а с коническим: шире у казенника и уже — у дульного среза.

— Интересно, интересно, — бормотал он. — А что, и выстрелы к ней имеются?

— Раздобыли и выстрелы, — горделиво улыбнулся командир батареи. — У меня ребята хваткие! Понадобится — и черта из-под земли приволокут.

— Вот только покалечена она, — посетовал Борошнев. — Нет полного впечатления…

— Хотите, мы вам и целую покажем?

— А есть? — обрадовался Борошнев. — Так отдайте ее мне! Ее обязательно надо увезти!

— Есть-то есть, — замялся капитан, — Да я ее в штат батареи включил: у нас как раз одного орудия не хватает.

— Ну, это не довод… Пушка — весьма интересная, ее надо показать и командующему фронтом и даже в Москве Даю честное слово, похлопочу в штабе армии, чтобы вам недостающую предоставили. А уж эту я, с вашего позволения, все-таки заберу.

Прикатили целехонькую пушку, принесли все, что имелись, выстрелы — набралось два ящика. Осмотрел Борошнев и их — очень интересные были снаряды: подкалиберные, противотанковые, со стальными выступами у начала и у конца…»Ну да, конечно! В казенной части эти выступы почти распрямлены, а по мере движения снаряда они все больше и больше обжимаются до калибра орудия, и это плотное примыкание снаряда к стенкам ствола увеличивает начальную скорость полета при вылете», — сообразил Борошнев.

Зарядил он пушку, навел на ближний холм, выстрелил — и убедился, что скорость полета снаряда действительно высока. Когда пушку доставили в штаб армии, вокруг нее так и замелькали артвооруженцы, офицеры штаба. Водитель тягача и лейтенант, сопровождавший орудие, одетые в обмундирование первого срока, выглядели именинниками — вот какое диво доставили из родного полка!

Появился и начальник артснабжения армии.

— А где же инженер из арткома, который на днях мне представлялся?

— Он тут, товарищ генерал, — доложил один из офицеров штаба, показывая на Борошнева.

— Ох, ну и вид у вас! — поморщился генерал. Как же я покажу вас командующему фронтом? Вот огневики с передовой, так хоть на парад, а вы…

— У них было во что переодеться, товарищ генерал, объяснил офицер. — А этот военинженер, как вы приказали, трое суток занимался разминированием.

— Ну что с вами поделаешь!.. Садитесь в машину поехали.

Проехав километра два, оказались в расположении командующего фронтом.

К машине подошли командующий армией Иван Степанович Конев, одетый в кожаную куртку, без знаков отличия, и член Военного совета фронта Николай Александрович Булганин, в аккуратной генеральской шинели.

Начальник артвооружения доложил. Конев и Булганин внимательно оглядели пушку.

— Какой же у нее калибр? — поинтересовался Булганин.

— У казенной части — семьдесят пять миллиметров, у дульного среза — пятьдесят пять, — отрапортовал Борошнев.

— Погодите, погодите, — припомнил Булганин, — У меня есть памятка о немецкой семидесятипятимиллиметровой пушке. Не эта ли самая? — И попросил адъютанта: — Ну-ка, принесите памятку.