Ничто не лишне в жизни этой… - [5]

В конце концов Магистоун и Робсон рассорились. Финансовый крах, постигший Робсона, заставил его, чтобы расплатиться с долгами, отдать остров Магистоуну, который из приятеля превратился в заклятого врага. Однако он добился у Магистоуна одной жизненно важной уступки, а именно: Магистоун отдает свою дочь Миранду в день, когда ей исполнится тринадцать лет, замуж за его беспутного, как он уверял, сына, Фердинанда-второго.

Пока я находился в доме Робсонов, мне ни разу не встретился их сын. Он жил и работал в большом городе, неподалеку от этих мест.

Можно было бы сказать, что Магистоун с честью исполнил обещание и передал дочь бывшему другу. Однако он не учел того, какое несчастье это соглашение навлекло на Миранду. Правда, он, несомненно, понял, наслаждаясь иронией судьбы, что брак этот станет своего рода инцестом, ведь его дочери предстояло стать женой его же сына.

Или все же это тоже была ложь? Мне было не понять, потому что ночь за ночью, до тех пор, пока лето не уступило место осени, я вынужден был прислуживать Магистоуну. Я был его единственным слушателем, пока он, напившись до помутнения рассудка, пытался изливать душу.

Но и у меня была тайна. В день, когда двое мужчин увели Миранду навстречу ее судьбе, я наконец выскользнул из рук Магистоуна и бегом устремился к кромке воды, успев увидеть, как Миранду — мою Миранду! — увозили прочь с острова на катере, стремительно рассекавшем утренние волны. Это был последний раз, когда я видел ее. С тех самых пор что-то во мне надломилось навеки. Из юноши я превратился в старика. Без ее невинного чистого тела мое собственное, как мне казалось, начало увядать. Как все-таки ужасно постижение мудрости!

После того как главный смысл жизни был для меня утрачен, я и думать перестал о том, чтобы покинуть остров, где некогда испытал счастье. В тот день мрачный грузный Магистоун — я увидел его, заглянув в окно кабинета — сидел во мраке и писал свою бесконечную жутковатую книгу. Я же лежал в Райском Овражке и переписывал шекспировский шедевр, пытаясь приспособить его к своему безутешному горю.

Шекспир совершил великую ошибку. Шекспир ничего не понял. Я говорю это о великом драматурге, рискуя тем самым навлечь на себя насмешки окружающих. Но он, сказавший «зрелость — это все», забыл о своих же собственных словах. Теперь я знал, какой конец должна иметь его знаменитая пьеса.

Это история Калибана. Нескольких человек, потерпевших кораблекрушение, выбросило на берег острова. Среди них Фердинанд, сын неаполитанского короля. Просперо сжег свою книгу и должен покинуть остров. Он забирает с собой Миранду, которой предстоит стать женой напыщенного щеголя Фердинанда. Ее желание никем не принимается в расчет. Отец давно решил, что этот брак обязательно будет заключен.

Все собираются на берегу, где моряки готовят к отплытию корабль, который доставит их к галеону, стоящему на якоре в бухте. Вскоре Калибан останется один на острове, принадлежащем ему по праву.

Но затем — этого великий бард не мог предвидеть! — Миранда вырывает руку, освобождаясь от Фердинанда, и убегает! Спасается бегством! Прячется в овраге среди зарослей гречишки. Солдаты бросаются на ее поиски, однако наступает ночь. Благословенная, все скрывающая ночь. Кроме того, начинается прилив. Фердинанду — без невесты — и его свите приходится покинуть остров. Когда становится совсем темно и мир освещают лишь звезды, Миранда понимает, что лодка отплыла, и выходит из своего убежища. Стоя в дубовой роще, она громко зовет своего Калибана, этого сына природы, сделавшего ее девичьи дни такими счастливыми, познакомившего ее стайными радостями острова, чистыми родниками, в которых они купались обнаженными, показавшего места, где водятся кролики, научившего находить грибы, которые, если их пожевать, превращали их мир в златой чертог наслаждений.

Он откликнулся на зов и пришел к ней, крепкая массивная фигура, окутанная тьмой, и отвел ее в свою пещеру. В ней они и стали жить, свободные от всех запретов и ограничений.

Калибан поет песню своей прекрасной находке.

Вот соловьи опять поют

В садах родного дома.

Пусть раны давние мои

На недруга падут на злого.

Манит лето мнимым сном,

Никто не ведает о том,

Как мы живем здесь.

Нимфы, наше счастье видя,

Эту тайну доверяют лишь волнам.

Трам-там-там и трам-там-там!

Миранда родила ему детей. Так сбылись слова, вложенные Шекспиром в уста Калибана, ибо, когда Просперо обвиняет Калибана в намерении обесчестить его дочь, тот смеется и отвечает: «Не помешай ты мне, я населил бы сей остров Калибанами». Теперь задуманное свершилось — по взаимному согласию и ко всеобщему удовольствию.

Малышня резвилась среди мирных лощин острова или барахталась в воде на берегу. Некоторые из ребятишек научились плавать прежде, чем сделали свой первый шажок по суше. Для Миранды и Калибана это время было Золотым веком на острове, где они оба провели свои младые дни, где встретились когда-то.

Так прошло десять лет. В один прекрасный день на остров вернулся принц Фердинанд. Годы, что он провел, общаясь с продажными женщинами, нисколько не умалили его страсти к Миранде. Он стал богат, унаследовав корону неаполитанского монарха. Он роскошно одевался. Ценой немалых усилий он сохранил стройность фигуры. Лишь лицо Фердинанда избороздили морщины, свидетельства того, что юность уже почти ушла.