Ничейные земли, или Всё в хозяйстве пригодится - [19]

— Маргарита Васильевна, куда же вы? — окликнул меня журналюга, фонтанируя досадой и любопытством. Я оглянулась, за столом царило единодушное удивление, даже Август Наумович перестал наглаживать ручку Элены и замер, ожидая мой ответ.

— Раз за завтраком размышлять о серьезных вещах нельзя, займусь этим в своей комнате, — хмыкнула я. — Не буду портить вам аппетит. Кстати, Владлен, впредь обращайтесь ко мне только через полномочного представителя Лирии. Уверена, его высочество никогда не допустит недопонимания или недоразумения.

— Маргарита Васильевна, я… — хотел что-то сказать журналист, но его перебил Марк.

— Марго, я тебя провожу, — подскочил мой личный цербер.

— Я знаю дорогу, Марк, — твердо произнесла я, разворачиваясь, чтобы уйти.

До меня донеслись тихие объяснения Лары, что во всем виновата изнуряющая духота и мне нужно время для акклиматизации. Я с ней была категорично не согласна, но не стала вмешиваться, ведь подруга наконец-то начала воспринимать Андрия не только как объект для лечения.

— А может, в бассейн? — не привык отступать молодой человек.

— Нет, — мысленно содрогнулась я от этого слова. И было почему, «бассейном» в крепости называлась вкопанная в землю вагонетка, наполненная мутной дождевой водой, которая на солнце нагревалась до такой степени, что лезть в нее не возникало желания. А чтобы в ней не завелась разного рода живность, Лара регулярно что-то добавляла в воду. Пахло оно не лучше хлорки и раздражение на коже потом тоже высыпало. — Марк, я тебе настоятельно рекомендую в ближайшие сутки заняться делом. Может, наведаешься к месту несения службы?

Напоследок поймала одобряющий взгляд Глеба и вышла из столовой в чуть приподнятом настроении. В какой-то момент я поняла, что сидеть в своей комнате и рефлексировать — это не мое, а вот заняться самообразованием — самое то. Тем более Стэван не торопился обучать меня ментальным техникам, как это делал его отец, так почему бы не попрактиковаться самой?

В комнату я ворвалась стремительным ураганом, быстро переоделась в походную одежду, намазалась кремом от загара, нацепила шляпу и, на всякий случай, повесила на плечо мачете. Посмотрела на себя в зеркало, улыбнулась своему воинственному виду и вышла навстречу приключениям. Море, я иду!

ГЛАВА 7

План мой был прост и в то же время самонадеян. Я решила воспользоваться своим даром и покинуть крепость незамеченной. Ворота днем не закрывались, а охране я собиралась «отвести» глаза. Внушение, конечно, было бы надежнее, но оно могло не сработать, ведь все в крепости носили защитные амулеты. А вот «отвод глаз», как мне рассказывал Эд, действовал на манер иллюзий, то есть обычный обман зрения. И распознать его мог не каждый маг. Понятно, что в случае опасности или какой-то внештатной ситуации охрана будет очень внимательна и любое изменение магического фона воспримут как нападение. Но сейчас же тишь да гладь, поэтому есть большая надежда, что мою отлучку даже не заметят.

Разум пытался остановить мой порыв авантюризма, называя его самоубийственным. Ведь за пределами крепости может случиться что угодно, и никто мне не поможет, так как не будет знать, где меня искать. Я доводам рассудка вняла, вернулась в комнату, написала записку и повесила на себя парочку амулетов, которыми меня снабдил Мстислав. Естественно, лезть в джунгли я и не думала, во всяком случае, не в первый раз. Мой путь лежал на мыс, а оттуда вниз к морю.

Чтобы ни на кого не наткнуться в такой странной экипировке, «отвод глаз» пришлось применить заранее. Я не особо рассчитывала на собственные способности, поэтому шла тихо, крадучись, а за ворота проскочила в тот момент, когда парни что-то обсуждали. Так и хотелось вернуться обратно и отсчитать их за беспечность. С трудом подавив это желание, поспешила к мысу. Удивительно, но за эти дни я стала воспринимать жару как нечто обыденное и не доставляющее мне каких-то неудобств. Зря Лара говорила о трудностях акклиматизации, я ее почти не заметила.

До места спуска я добралась быстро, поддерживая состояние «отвода глаз», чтобы никто случайно не увидел меня со стены. И только ступив на едва заметную тропку, которую, видимо, использовали местные защитники, успокоилась и пошла медленнее. Поначалу спуск походил на прогулку, идти было нетрудно, вид открывался изумительный, а дух первооткрывателя поднимал настроение. Конечно, я и под ноги поглядывала, не хватало потревожить змейку или еще какую-нибудь живность. Пока я замечала только всякую мелочь: паучков, ящериц, птиц. Все они торопились сбежать при моем появлении, кто по воздуху, кто по отвесной скале, а кто в соседние кусты. Красота! Хотелось петь. Я не стала отказывать себе в этой маленькой радости, напевая что-то легкое и веселое. Душа постепенно открывалась навстречу неизвестному, не понимая, как можно считать это замечательное место опасным и вредным для здоровья. Ясно, что в любых диких местах водятся звери и бродить в Сибирской тайге не менее опасно, чем в джунглях или в пустыне, но ведь от этого они не становятся ужасным местом. Или я чего-то не вижу? Как там учил Эд, чуть ослабить защиту и дать возможность окружающему эфирному пространству коснуться себя. Звучит занимательно, но мне это не нравилось. Чувствовать эмоциональный фон вокруг себя очень тяжело и неприятно, это будто тебя с головой окунули в хаос. От гула в голове и мельтешении образов перед глазами начинает мутить, и инстинктивно хочется отгородиться от всего этого. А Эд настаивал, чтобы я училась вычленять эмоции кого-то одного и шла за ними, как в свое время у меня получилось с Радованом. Но тогда это был случайный порыв, я каким-то образом настроилась на парня еще в момент его наказания, поэтому эмоции остальных людей мне не мешали.