НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 12 - [16]

— Допустим. Но давайте уточним. Насколько я понял, Имант Ардонис бывает у вас в кабинете достаточно часто.

— Разумеется, — согласился Ленц и внезапно остановился. — Позвольте, вы думаете, что это Ардонис… Нет, исключено. Ардонис — моя правая рука.

— Бывает, что левая рука не ведает, что творит правая, — заметил Барк.

— Исключено, — горячо повторил Ленц. — Иманту я абсолютно доверяю.

Барк помолчал, лишь пощупал в кармане сложенный вчетверо листок.

По предложению Ленца они присели в небольшом холле, образованном пересечением двух коридоров.

— Сердце, — пожаловался Ленц. — До последних дней я и не подозревал, что оно у меня есть.

Физик и его новый телохранитель немного помолчали.

— Меня беспокоит одна вещь, — сказал Барк, закуривая сигарету. — В своем ремесле я вроде разбираюсь, а вот в физике — профан.

— Каждому свое.

— Не спорю, — согласился Барк. — Но вдруг заведет со мной кто-нибудь из ваших сотрудников ученый разговор — и я погиб, Раскусят в два счета, что я за птица.

Ленц задумался.

— Мы сделаем вот что, — решил он. — Я оповещу всех, что ваша тематика засекречена. Тогда к вам никто не станет обращаться с лишними разговорами.

Тут Ленц посмотрел на часы и предложил выпить кофе.

Артур не стал отказываться. Он думал, что они пойдут в комнату Иманта, но Ленц вызвал Шеллу, сказав в видеофон несколько слов.

Вскоре Шелла принесла на подносе две чашечки кофе.

Кофе был крепким и обжигающе горячим. Барк подумал, что употребление кофе здесь — привычный, давно отработанный ритуал.

Ставя пустую чашечку на стол, Артур перехватил взгляд, брошенный Шеллой на Ленца, и решил про себя, что старик, пожалуй, неплохо чувствует себя тут, в атмосфере всеобщего преклонения. Во всяком случае, неплохо чувствовал себя до самого последнего времени.

Заметив, что Артур на нее смотрит, Шелла вспыхнула и отвернулась.

— Почему вы с нами не пьете? — спросил ее Ленц.

— Благодарю вас, доктор Ленц, я уже пила, — сказала, Шелла и, собрав пустые чашки, ушла. Барк проводил ее взглядом.

— Французы говорят: красота женщины — в походке, — начал было он и тут же осекся, заметив в глазах Ленца холодное неодобрение.

Барк сделал вид, что ничего не случилось и спросил:

— Скажите, доктор Ленц, а для чего, собственно, бомбардировать эти самые кварки?

— Чтобы исследовать их. Бомбардируя кварки, мы изучаем взаимодействие частиц, а это позволяет понять их структуру. Средневековая анатомия топталась на месте, пока врачи не изучили человеческое тело, препарируя трупы.

— А в самом деле опасно это — бомбардировать кварки? — спросил Барк. Автор письма пишет, что…

— Я прекрасно помню текст письма, — перебил его доктор Ленц.

— Получается страшная штука, — сказал Артур. — Что, если в самом деле вся земля превратится в труп?

— Верно, такая опасность есть, — медленно сказал Гуго Ленц. — А что же можете предложить вы, молодой человек?

— Я? — растерялся Артур.

— Вы. Именно вы!

— Но я же не физик.

— Это не ответ. Решать этот вопрос должен каждый, поскольку судьбы мира касаются всех.

Барк замялся, обдумывая ответ.

— Видите ли, тут замешаны особые обстоятельства… — начал он. — Вам угрожают смертью, если вы не прекратите опыты.

— При решении вопроса, который я перед вами поставил, моя жизнь не имеет никакого значения. Она слишком ничтожна, чтобы в данном случае принимать ее в расчет, — сказал Гуго Ленц.

Артур интуитивно почувствовал, что разговор принял серьезный оборот и что ответ его, Артура Барка, неизвестно по какой причине, живо волнует Ленца.

— Я помогу вам, — сказал Ленц, глядя на собеседника. — Предположим, что моей жизни ничто бы не угрожало. Что бы вы ответили мне в таком случае? Проводить бомбардировку кварков или не проводить?

— Пожалуй, я все равно запретил бы опыты, — задумчиво сказал Барк. Он ожидал встретить сочувствие, но лицо Гуго Ленца оставалось непроницаемым.

— Все ли вы обдумали, Артур Барк, прежде чем запрещать опыты? — сказал Ленц. — Речь ведь идет не о том, чтобы закрыть какие-то там второстепенные эксперименты. Дело идет о кардинальном направлении науки, которая стремится постичь самые сокровенные тайны материи.

— Но если опыты опасны для всего человечества? — настаивал на своем Артур.

— Опасность, — усмехнулся Ленц. — А что вообще не опасно для жизни? Разве не опасен для ребенка уже первый шаг, который он делает самостоятельно, без помощи матери? Разве не опасен был полет авиатора, первым поднявшегося в небо? Однако что бы мы делали теперь, если б он тогда испугался? Очевидно, небо осталось бы для людей навеки недосягаемой мечтой. И так во всем. Без риска нет победы, нет движения вперед.

— С первым авиатором, насколько я понимаю, дело обстояло несколько иначе, чем с бомбардировкой кварка, — сказал Артур, заражаясь волнением Ленца. — Не будь братьев Райт — нашлись бы другие.

— Вы так думаете?

— Непременно нашлись бы. Для завоевания воздушного океана человечество созрело, потому его ничто не могло остановить. Когда гибнет один — на его место становится второй, гибнет второй — на линию огня выходит третий.

— Почему же вы думаете, что человечество не созрело для расщепления кварков? — спросил Ленц.