НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 09 - [63]

Но Конрада интересовали только часы. Он не представлял себе, что их может быть так много, местами они были повешены так густо, что заслоняли друг друга. Циферблаты их были разных цветов — красные, синие, желтые, зеленые. Большинство часов имело по четыре-пять стрелок. Главные стрелки стояли на одной минуте первого, а дополнительные — в самых различных положениях.

— А для чего дополнительные стрелки? — спросил Конрад. — И почему часы разных цветов?

— Это временные зоны, — ответил Стэси. — Для разных профессиональных категорий и потребительских смен. Однако поспешим, мы почти у цели.

Они свернули с автострады и поехали по пандусу, который привел их на северо-восточный угол широкой площади, имевшей в длину ярдов восемьсот и ярдов четыреста в ширину. В центре ее был разбит газон, ныне запущенный и заросший сорными травами. Площадь была пуста. Этот неожиданно свободный участок окружали высокие застекленные скалы, которые, казалось, держали на себе небо.

Стэси остановил автомобиль, и они с Конрадом вылезли и немного размялись. Потом они зашагали к зеленой полосе бывшего газона. Взглянув на улицы, расходившиеся от площади, Конрад впервые понял, как же велик город — эти гигантские геометрические джунгли.

Стэси поставил одну ногу на ограду газона и показал на дальний конец площади, где Конрад увидел кучку невысоких зданий необычной архитектуры, характерной для девятнадцатого века. Они пришли в ветхость от непогоды, и были сильно повреждены взрывами. Но снова его внимание привлекли часы на высокой железобетонной башне, стоявшей немного позади старых зданий. Таких больших часов он еще не видел — метров тридцать в диаметре, они тоже стояли на одной минуте первого. Циферблат у них был белый, первый встреченный Конрадом и Стэси белый циферблат. Под большими часами на широких полукруглых крыльях, встроенных в башню, видна была дюжина расцвеченных всеми цветами радуги циферблатов меньшего размера, не больше шести метров в диаметре. Все часы имели по пять стрелок, остановившихся в разных положениях.

— Пятьдесят лет тому, — пояснил Стэси, показывая на руины перед башней, — эта коллекция древних зданий была одним из величайших в мире законодательных собраний. — Спокойно рассмотрев здания, он обернулся к Конраду. — Нравится поездка?

Конрад горячо закивал.

— Это поражает воображение. Люди, которые жили здесь, по-видимому, были гигантами. И удивительно то, что все выглядит так, будто они ушли только вчера. Почему мы не возвращаемся в город?

— Ну, не говоря уже о том, что нас сейчас мало, мы бы просто на управились. В пору своего расцвета город был фантастически сложным социальным организмом. Глядя на эти пустые дома, трудно представить себе, какие трудности возникали, например, при решении проблемы средств сообщения.

— И проблемы эти были решены?

— Да, конечно. Но люди города сами оказались вне уравнения. Подумай о проблемах. Перевозка пятнадцати миллионов служащих в центр и из центра, разработка маршрутов для бесконечного потока легковых автомобилей, автобусов, поездов, вертолетов, обеспечение связи между каждым учреждением, почти каждым кабинетом с помощью видеофона, обеспечение каждой квартиры телевидением, радио, электричеством, водой, забота о питании и развлечениях колоссального числа людей, работа вспомогательных служб, пожарных команд, полиции, медицинских учреждений — все это зависело от одного фактора. — Стэси ткнул кулаком в сторону большой башни с часами. — От времени! Только синхронизировав всю деятельность, каждый шаг в любую сторону, каждый завтрак, обед или ужин, каждую остановку автобуса и телефонный разговор, мог существовать такой организм.

Стэси и Конрад медленно шли по площади к башне с часами.

— Пятьдесят лет назад, — продолжал Стэси, — когда в городе было всего десять миллионов жителей, часы пик еще не были страшны, но даже тогда забастовка в какой-нибудь одной важной отрасли парализовала большинство других; у людей уходило два-три часа на то, чтобы постоять в очереди за обедом или доехать до дому. По мере того, как население росло, предпринимались серьезные попытки регулировать часы работы; в некоторых районах работа начиналась на час раньше, чем в других. Соответственно они получили пропуска для проезда и автомобильные номера другого цвета. Если они пытались проехать не в положенное время, их заворачивали обратно. Вскоре эта практика получила широкое распространение; каждый мог включить стиральную машину только в определенное время, отправить письмо или принять ванну только в отведенный для этого период времени.

— Такой порядок кажется вполне осуществимым, — заметил Конрад, слушавший со все возраставшим интересом. — Но как это все было введено?

— Благодаря системе цветных пропусков, цветных денег, благодаря сложному набору расписаний, публикуемых каждый день, как публикуются телевизионные и радиопрограммы. И, конечно, благодаря тысячам часов, которые вы видите вокруг. Дополнительные стрелки показывали число минут, оставшихся для какой-либо деятельности людям, принадлежавшим к определенной цветовой категории и пользовавшимся часами с циферблатами только определенного цвета.