Незваный. Книга 1. Внизу - [7]
В фойе его традиционного окружали около двух десятков молодых девушек в старинных одеждах горничных, которых готовило специальное учреждение в столице — Московский пансионат призрения и милосердия. В этом тоже состояла дань традиции и тем временам, когда горничные поддерживали порядок в огромном дворце. Сейчас же их роль была несколько иной и больше сводилась к организационным функциям. Они помогали преподавателям с подготовкой оборудования к занятиям, сопровождали в переходах от корпуса к корпусу, решали мелкие управленческие вопросы и многое другое. Столько разнообразный функционал предполагал и особые требования к их подготовке. Девушки знали по три — четыре иностранных языка, обладали серьезными компетенциями в разных предметах и даже владели навыками специальной борьбы.
На нижней ступени иерархии стояли сотрудники технического персонала, большая часть которого занималась поддержанием в должном состоянии инфраструктуры гимназии. Их ливреи были чуть скромнее, чем у остальных. На камзолах почти не было золотого шитья и атласных лент с подвязками. Ткань проще, практичнее.
Самым крайним в ряду технического персонала стоял невысокий юноша, скорее даже подросток лет пятнадцати. Довольно худой, болезненного вида, он то и дело касался туго завязанного галстука, видимо душившего его. Бледность его лица соперничала с белизной сильно напудренного парика.
— Кхе-кхе…, - чуть слышно кашлянул паренек, задыхаясь от сдавленного горла. — Кхе-кхе…, - сильно стягивал грудь корсет, спрятанный под камзолом. Жесткие ребра, усиленные китовым усом, не давали толком ни вздохнуть, ни выдохнуть. — Что-то совсем худо, дядя…, еле слышно прошептал он, дергая за рукав рядом стоявшего грузного мужчину с роскошными бакенбардами. — Худо мне очень, мочи нет…
Мужчина бросил на него быстрый взгляд и тут же отвел глаза. Не дай Господь, старший управляющий заметит их шевеление. Тогда совсем беда. Рудольф Альбертович ведь очень скор на расправу. Ладно, если премии лишит, а может и со службы погнать. Куда потом идти?! Некуда! У него на шее хворая сестра, что уже второй месяц с постели не поднимается, и несуразный племяш. Кто с таким багажом-чумаданом возьмет?! Эх…
— Потерпи, Максимка. Потерпи. Самый малехо осталось. Сейчас, господа гимназисты пройдут, покланяемся, и выдохнешь, — одними губами шептал дядя, косясь глазами в сторону парнишки. А тому, к бабке не ходи, становилось все хуже и хуже. — Дыши, дыши. Токмо галстук не трогай. Старший управляющий с гавном съест, коли тронешь.
Он даже чуть сдвинулся к племяшу, чтобы поддержать, если чего случиться. Жалко, парнишку. Самому Господь деток не дал, вот и привязался он к Максимке, как к своему собственному сынишке. С самого рождения, как сбежал от них папашка, возился с ним, помогал сестренке деньгами, с жильем. Как тот вытянулся, немного повзрослел, на службу устроил в гимназию. Дай Бог здоровья добрым людям, поспособствовали, помогли его Максимку пристроить в уборщики. А что такого? Хорошее место: теплое, сытное, деньгу платят. Дел-то немного, любой справиться: уборные и душевые в чистоте держать.
— Слышь, Максимка? Живой? — обеспокоенно спросил мужчина, не имея возможности повернуться. Старший управляющий, будь он не ладен, в их сторону смотрел. Чистый сыч, строго глазищами зыркает. — Эй, племя…, - остаток слова он испуганно проглатывает и втягивает во «весь фрунт». В дверях появляется первый гимназист, за ним второй, третий…
Каждого появлявшегося, одетого в строгий темно-синий костюм с вышитой эмблемой на отвороте, персонал встречал легким полупоклоном. Им даже не пытались отвечать. Ведь персонал давно уже стал частью гимназии, как ее стены, паркетный пол и потолок с высокими люстрами. Смеясь и разговаривая, гимназисты проходили мимо…
Особый момент наступал, когда порог гимназии переступал сам цесаревич. Этот высокий худощавый молодой человеку с роскошной гривой черных волос и резкими чертами лица тоже не обращал внимания на стоявших у стен людей, склонившихся в поклоне. Лишь старший управляющий удостаивался его кивка, а иногда и нескольких ничего не значащих слов о погоде.
В этот самый миг, когда цесаревич в окружении своих галдящих товарищей, шел мимо парнишки-уборщика, тот вдруг начинает оседать. Закатив глаза, Максим тихо простонал и мешком свалился на паркет.
— Ах, — не сдержалась и еле слышно ахнула какая-то горничная, что стояла ближе всех. Первым ее порывом было броситься вперед, но она сдержалась и осталась на месте. Строгие инструкции, регламентировавшие обязанности персонала, обязывали всех стоять совершенно неподвижно и молча приветствовать учащихся. Не допускались ни какие лишние движения.
— Ха-ха-ха! — кто-то из гимназистов тут же весело заржал при виде свернувшегося валявшегося на паркете парнишки. Это небольшое происшествие после каждодневного единообразия явно стало для него поводом для веселья. — Зацените-ка, статуя ожила! Ха-ха-ха! Я-то думал, что это мрамор в ливреи одели! Ха-ха-ха! Его словно удушающей плетью огрели! — он сделал вид, будто бы стреляет из оружия. — Ха-ха-ха!
— Хи-хи-хи! — поддержав, хихикнула пара белокурых девиц. Одна из них даже не удержалась и вытащила коммуникатор, чтобы сделать пару эффектных кадров. — Сандрик, душка, покажи-ка плеть еще разок! Во-от! И ногу, ногу поставь! Вот! Сандрик, голема завалил! Ха-ха-ха! — обе девицы вновь начали заливаться смехом. Тыкают оттопыренными пальчиками в коммуникаторы и изгибаются возле лежащего тела, словно у шеста. Смешно до коликов.
Трагическая случайность забросила Дмитрия Мелехова в далекое прошлое, в 1941 год, за несколько месяцев до одного из самых кровавых и жестоких периодов в истории нашей страны. Чувствуя себя брошенным в безжалостную пучину, и страдая от собственной беспомощности что-либо изменить, Дмитрий безуспешно пытается достучаться до руководства государства. Однако, маховик судьбы не так просто повернуть вспять и черная орда с запада, состоящая из миллионов солдат, тысяч танков и самолетов вновь наносит страшный удар по Советскому Союзу.
Картина из захолустного музея, оказавшаяся порталом, отправила Дениса Антонова на сотни лет в прошлое, в эпоху Петра Великого, поместив его в личину босоного мальца, Алексашку Меншикова. В поисках дороги домой он с головой окунулся в пучину жестоких испытаний, став для будущего российского императора надежным советчиком и верным другом. С легкой руки Дениса в русской армии появились скорострельные мушкеты и слезоточивые гранаты, а частью флота стал грозный броненосец с батареей пороховых ракет на вооружении.
Александр, гениальный аналитик, наследник вольного космического баронства, волей судьбы был выброшен в другую реальность и чужое тело. Его аватаром стал незнатный чистильщик туалетов в мире, где у власти находились маги-аристократы. Пытаясь "играть свою игру", главный герой столкнулся с "сильными мира сего". В смертельной игре он с трудом выжил, приобретя новые знания, способности и новый статус. Теперь он часть боярского рода Скуратовых, которые презирают его, считают позором рода и подумывают об "очищении" доброго имени рода. Однако Александр не собирается "поднимать лапки" и сдаваться без боя.
Это история не столько об удивительной судьбе бывшего рядового Красной Армии, сколько история о Великой стране. .
Вчера он был последним солдатом человечества, павшего жертвой своей собственной глупости под натиском чуждой цивилизации. Он, как и остальные люди, должен был пасть за Землю в сражении, но судьба распорядилось иначе. Теперь он, бывший пилот штурмового звездолета, в теле подростка в странном мире, похожем на его старый мир, но основанном на власти магически сильных боярских и дворянских родов. Он внешне другой, но внутренне все тот же. В нем, по-прежнему, живет неутоленная жажда мести чужим за гибель своего мира… Сможет ли он ее утолить, когда нет ни единого намека на дорогу домой? Посмотрим…
Путем проб и ошибок Колин пытается выстроить из аморфного, потерявшего всякую надежду, клана нечно новое. Он спотыкается, набивает себе и своим товарищам шишки, но упорно двигается вперед, увлекая за собой все новых и новых гномов и… людей. А то, что он помнит из прошлой жизни, стало ему подспорьем в непростом пути к обретению силы.
Писатель-фантаст Михаил Евгеньев видел сны о жизни чародея Костóнтиса. В один из дней маг оказался в другом мире, а сам Михаил вынужден был принять управление телом на себя. С тех пор его звали Мих-Костóнтис. Вселенец в попаданце оказался на иной планете, где люди до сих пор воевали холодным оружием. Тут имелись порталы, через которые иногда приходили демоны. Для того чтобы выжить в непростых условиях, Михаилу пришлось вспомнить то, чему его учил постановщик трюков каскадеров и не только он…
Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.
Николай, обычный подросток из необычной семьи. Из-за странного стечения обстоятельств попадает в другой мир, где попытается найти свое место и обрести простое человеческое счастье. Но подойдет ли оно ему? Примечания автора: Автор новичок и это его первое произведение. В произведении намеренно используется скудное описание, чтобы читатель сам представлял мелкие детали, погружаясь глубже в повествование.
Меня зовут… нет, не так. У меня много имен — в каждом народе и на каждом Небе меня называют по-разному. Вспомнить все свои имена невозможно, зато одно имя является для меня родным. Азраиль. Меня зовут Азраиль… и я когда-то был Богом. Точнее, человеком, что по силе своей достиг уровня семи Богов. Но я был наивен, когда верил в святость Богов. Наивен и глуп, и потому поплатился. Детьми, силой и всем, что ценил. Но теперь я другой. И пришло время создать своё Небо.
История Хенга, сотника Ханьской империи эпохи Древнего мира, начавшего жизненный путь крестьянином. Хенг не подозревает о своих скрытых способностях, но однажды становится одним из участников большой Игры под названием «Останется только один». Но не всё просто и очевидно. Обычный житель Древнего мира поверил бы в стандартную байку для новых Игроков, но не двуживущий — редкий участник Игры. Он докапывается до правды и не собирается играть по правилам Игры, но на его мнение всем фиолетово…