Незримый поединок - [41]

В бесконечной синеве плыли прозрачные облака. Дубровин подумал, что в Заркенте, южном городе, откуда он приехал, сейчас небо такое же синее. Только облаков нет совсем, и начальник уголовного розыска Александр Ильич Мартынов, тяжело дыша в духоте своего кабинета, согласовывает с оперативниками план поимки Глухаря. Он и не подозревает, что «передаточное звено» уже навсегда ушло от них…

13. ПОЕДИНОК

Вернувшись из командировки, Дубровин узнал, что дерзкие ограбления колхозных касс, вскрытие несгораемых ящиков прекратились. Валерку Сазанкова временно поместили в больницу. Но Глухарь как в воду канул, и напасть на его след никак не удавалось.

— Вот что, Костя, — сказал Александр Ильич. — За Глухарем и Бармашевым числится наезд на двадцать пятом километре, восемь вскрытых денежных ящиков, операция с золотом. И все это за короткий срок. Глухарь ушел в подполье. Может быть, его нет уже в наших краях…

— Опытный волк, — заметил Дубровин.

— Да, — продолжил Мартынов. — В ресторанах он теперь долго не появится, постоянного места жительства у него нет. Насколько известно, связи с дружками он не поддерживает, полагая, что подозрительные личности на примете у работников уголовного розыска. Хоть Валерка и не судим, но, как видишь, он проверял и его. Ладно. Делом Глухаря займется ОУР Министерства. А нам надо пойти по горячим следам.

Дубровин недовольно поморщился и с обидой взглянул на Мартынова. Почему это именно сейчас «дело» передали в Министерство?

— Ну, ну, не волнуйся, — поспешил успокоить его Александр Ильич. — Мы работаем с ними в контакте…

И хотя, сказав это, Мартынов пытался улыбнуться, Дубровин понял, что начальник уголовного розыска тоже был недоволен передачей «дела» и, видимо, выдержал нелегкую борьбу по этому поводу.

Взгляды начальника уголовного розыска и старшего оперуполномоченного встретились, и оба тут же отвели их в сторону.

— Как ты думаешь, искусственный шелк сейчас в моде? — спросил Александр Ильич.

— Шелк? — переспросил Дубровин. — Да вроде бы ходовой товар… Покупатели всегда найдутся.

— Вот то-то и оно… — негромко сказал Александр Ильич, и Дубровин понял, что разговор этот начальник уголовного розыска завел неспроста.

— Дело вот в чем. Уже второй раз из контейнеров товарных вагонов пропадают тюки искусственного шелка, — подтвердил его мысли Мартынов. — Транспортная милиция сбилась с ног в поисках преступников. Нас просят помочь. Знаешь, когда новый человек идет по следам, он может заметить то, чего не заметили другие.

— Где узнают о недостаче? — поинтересовался Дубровин.

— На конечной станции. Поэтому вся ответственность ложится на грузоотправителя. Их всех уже допрашивали. Выводы? Они ни при чем. А раз грузы исчезают не во время отправки и не во время приема, то только в… пути.

Так думали и сотрудники железнодорожной милиции, однако тщательный осмотр вагонов был не в пользу этой версии — пломбы и замки не тронуты.

Все же было решено — в очередном товарном составе поедут четверо: капитан Дубровин и трое оперативников из дорожного отдела. Один будет находиться вместе с машинистом, другой в одном из первых вагонов, Дубровин с третьим оперативником — в самом последнем вагоне, вместе с проводником.

На восьмидесятом километре, при подходе к реке, железная дорога круто поворачивала к северу. Когда состав, замедлив ход, двинулся по кривой, Дубровин заметил, что на подножку тринадцатого вагона, на котором стояла синяя хлопкоуборочная машина, вспрыгнули двое мужчин. Один был высокий, в белой рубашке, а другой, среднего роста — в красной. Лица Дубровин разобрать не мог.

Тот, что был пониже, встал на борт и, резко оттолкнувшись, повис на крыше соседнего вагона.

— Ух, ты… — восхитился молоденький оперативник Женя Прокофьев. — Акробат!

— Да… — неопределенно протянул Дубровин. «Подсунули какого-то непонятливого юнца», — подумал он о своем напарнике.

И мысли вновь вернулись к тем двоим в вагоне. Иначе, как в пути, их не возьмешь. Картина ясная — «вспарывают» они крышу, выбрасывают тюки на ходу.

Последний вагон, наконец, тоже вынесло из полукруга на прямую, и теперь совсем не было видно, что делает второй человек.

«От машиниста их тоже, наверное, увидели», — предположил Дубровин.

— А ну, подсадите меня, — попросил он проводника.

Подтянувшись на руках, он заметил, что на крыше одного из вагонов, где-то в середине состава склонились двое мужчин. Потом один исчез.

— Так, оторвали доски. Второй, конечно, останется наверху, — подумал капитан.

Но он ошибся — высокий тоже исчез в дыре. Время действовать.

Дубровин взобрался на крышу.

— Полезай за мной! — крикнул он Прокофьеву.

Отсюда горизонт отодвинулся, и впереди показались белые мазанки степного разъезда, а еще дальше — черная полоска — не то река, не то озеро. Но это уже совсем далеко. Свежий ветер хлынул на Дубровина. Закружилась голова. Капитан рванулся вперед, перепрыгивая с вагона на вагон, опасаясь, что не успеет добежать, что преступники уйдут. Он видел — впереди на помощь ему скачет другой человек — Колька Исидоров. Может, он успеет раньше.

Капитан бежал, задыхаясь, горячий ветер хлестал по щекам, жарким дыханием опалял слипшиеся волосы.