Незримый фронт Отечества. 1917–2017 - [124]

Бодекер сказал: «Очень хорошо. Герр Виктор тоже обязательно поедет в Одессу. На машине они поехали в Одессу. Там они устроились на работу. Там была большая контора, где работала Магдочка. На Новый год они приезжали в Николаев, а после праздников снова уехали в Одессу. Там они пробыли месяца три. Виктор в это время работал в порту, а Магдочка работала переводчицей у Бодекера. Она так вошла к нему в доверие, что стала чуть ли не его секретарем.

Как-то в это время ко мне вдруг приходит Гришка вместе с Сидорчуком[27] и говорит: «Нам нужно, чтобы Виктор Александрович немедленно вернулся обратно в Николаев. Он здесь очень нужен, а мы не знаем, как это сделать». Послать туда невозможно, очень большая слежка, очень большая охрана на дорогах. «Мы пришли к Вам, чтобы Вы нам помогли». Я сказала, что все, что я смогу сделать, то я сделаю.

Я начала действовать. В Одессу мне поехать уже было тоже очень трудно. Я вспомнила о Гофмане, который у меня жил и теперь был комендантом в городе. Но к нему попасть было очень трудно, потому что он охранялся солдатами и к нему никого не пускали. Когда я пришла, напрасно я говорила, что он меня знает что у меня к нему очень важный вопрос, меня не пускали. Но, очевидно, он услышал шум, открыл дверь и говорит: «Это Вы, фрау Дуккарт?» Он пригласил меня в кабинет и спросил, чем он может служить. Я сказала, что получила извещение из Одессы, и мне сообщили, что моя дочь сильно заболела, что меня вызывают к ней и что мне необходимо поехать в Одессу, но я не могу туда поехать, не могу добиться разрешения на выезд.

Он сказал своему секретарю: «Напиши пропуск». Секретарь написал большой пропуск на автобус, и я с пропуском пришла домой. Дома меня ожидал Гриша Гавриленко. Я ему показала пропуск и сказала, что завтра еду в Одессу.

Я поехала в Одессу. Меня привезли к самому зданию, где была расположена контора. Я пошла к Магдочке и застала ее в постели, оказывается, она действительно заболела. Виктора не было дома. Вечером, когда он пришел с работы, он удивился моему приезду, а я сказала ему: «Я приехала за тобой». Мы решили ехать в Николаев. Я обратилась за разрешением на выезд к капитану Гасельману. Он сказал, что «фрау Магда поправится, мы ее пока отпустим, а Виктора Александровича мы не можем отпустить, он нам очень и очень нужен». Я ему тогда сказала, что Магдочку беру с собой, а ведь она без «гepp Виктора» не уедет. Я пришла домой и сказала об этом Виктору. Он сказал: «Нужно идти к Бодекеру». Вначале Бодекер сказал: «Пусть фрау Магда поедет, а герр Виктор не может поехать». Потом он согласился, чтобы они оба поехали в Николаев, а потом по выздоровлении Магдочки немедленно вернулись в Одессу. Потом я говорю: «Мне нужен будет пропуск». Он дал нам большие пропуска на 3 человека, и мы поехали на автобусе обратно в Николаев. Это было уже зимой.

Когда мы подъехали к дому, Гриша стоял у парадной и ходил взад-вперед и ждал нас, потому что он знал, что в этот день мы должны были приехать.

После этого ни Виктор ни Магдочка в Одессу не вернулись, остались в Николаеве.

Виктор продолжал работать на заводе. Магдочка работала в это время или нет — не помню. Она в это время болела.

В это время мы жили на Шевченко, 61. Потом пришли немцы и объявили, что мы должны выбраться, потому, что этот дом будут занимать немцы. Когда мы выбрались, немцы этот дом заняли.

Виктор Александрович говорит: «Нам нужно обязательно такой дом выбрать, где мы были бы одни», потому что этот дом, где мы жили, был двухэтажный, в нем было два квартиранта. Поэтому Виктор сказал, что нужно найти такую квартиру, где мы были бы одни. Они с Магдочкой нашли дом на Черноморской, 5. Там они сделали большой ремонт.

Да, в тот дом, где мы жили, поселился доктор Шарта с женой. Жена доктора Шарта была несимпатичной, отвратительной женщиной. Она всеми силами добивалась узнать, кто такой Виктор Александрович, но она не могла этого знать. Мы никогда ни о чем с ней не говорили. Она однажды устроила даже именины мужа, пригласила Виктора Александровича, но он не пошел к ней. А когда мы пришли к ней, у нее был один только гость — следователь. Так что Виктор, очевидно, предвидел это.

Мы переехали в новую квартиру на Черноморской, 5[28] и устроились там жить. В этой квартире было 6 комнат. 4 комнаты мы заняли, а две комнаты имели отдельный выход. Виктор Александрович говорит: «Эти две комнаты, Эмилия Иосифовна, нужно сдать кому-нибудь из частных торговцев-немцев». Нам подвернулся директор мануфактуры и поселился в этих двух комнатах. Он там жил, а мы занимали четыре комнаты. Одна комната была у Виктора Александровича рабочим кабинетом. Вообще это была очень хорошая квартира.

Как-то Виктор Александрович пришел с работы и говорит: «Вы знаете, к нам в гости направляются два моряка. Сейчас к нам прибыли военные корабли. Капитан и его помощники напрашиваются к нам в гости. Я пригласил к нам».

Пришли они к нам, долго у нас просидели. Когда они уходили, они рассказали все секреты, как будут ехать, куда едут и зачем. Их не прельщала их поездка и работа. Когда они уходили, они пригласили к себе на корабль: «Мы вас приглашаем на чашку кофе». Магдочка и Виктор Александрович поехали на этот корабль. Их уже ждали лодки. Там их угостили коньяком, кофе, потом пришел капитан и говорит: «Идемте, посмотрите на наш корабль». Это было уже вечером. Виктор Александрович отстал, Магдочка развлекала разговором, Виктор сделал замыкание. Свет враз потух на всем корабле. Тогда пригласили старшего механика, он подошел, что-то сделал, его ток ударил, и он погиб. Оказалось, что Виктор Александрович сделал замыкание. Это была его работа. Магдочка волновалась, но все обошлось благополучно.