Незримые твари - [29]
Мой братец Шейн по-прежнему мертв, поэтому я и не мечтаю получать никакого внимания, просто хочу спокойно встретить Рождество. К этому времени мой парень Манус бесился из-за того, что терял работу в полиции, и нужно мне было лишь одно: пару деньков вне сцены. Мы переговорили: мама, папа и я, - и решили не покупать больших подарков друг другу в нынешнем году. Разве только какие-нибудь мелкие подарочки, сказали предки, просто чтобы в носок положить.
Перри Комо поет "Похоже, Рождество все ближе".
Красные шерстяные носки, которые мама сшила для нас обоих, для меня и для Шейна, висят над камином, на каждом из них по красной шерсти выведены наши имена, сверху вниз, причудливыми буквами из белой шерсти. Каждый топорщится от напиханных внутрь подарков. Сейчас рождественское утро, и все мы сидим вокруг елки, отец уже держит наготове перочинный ножик для повязанных бантиком ленточек. У мамы в руках магазинный пакет из коричневой бумаги, и она говорит:
- Прежде чем доставать вещи, всю оберточную бумагу сюда, а не куда попало.
Мама с папой сидят в креслах. Я уселась на полу у камина, передо мной висят носки. Эта сцена всегда бывает так обставлена. Они сидят с чашками кофе, склонившись в мою сторону, наблюдая мою реакцию. Я сижу на полу по-турецки. Все мы еще в халатах и пижамах.
Перри Комо поет "Я буду дома в Рождество".
Первая штука, которую я вытаскиваю из носка, - маленький набитый медвежонок-коала, тот, что цепляется на карандаш или ручку, обхватывая ее лапами со встроенными пружинками. Вот за кого предки меня держат. Мама вручает мне горячий шоколад в кружке, с плавающими сверху миниатюрными зефиринками. Говорю:
- Спасибо.
Под маленьким коалой лежит коробок, вынимаю его.
Предки прекращают все дела, склоняются над чашками кофе и молча наблюдают за мной.
Перри Комо поет "О, сюда, все верующие!"
В коробочке презервативы.
Сидя у мерцающей волшебной рождественской елки, отец говорит:
- Мы не знаем, сколько партнеров у тебя бывает за год, но нам хочется, чтобы ты вела надежную игру.
Заталкиваю презервативы в карман халата и смотрю, опустив голову, на тающие миниатюрные зефиринки. Повторяю:
- Спасибо.
- Они из латекса, - говорит мама. - Для секса тебе нужно использовать только лубрикаты на водяной основе. Это если в твоем возрасте вообще нужны лубрикаты. Никакого вазелина, талька или всякой там жидкой косметики.
Она продолжает:
- Мы не брали тебе те, что делаются из овечьего кишечника, потому что в них бывают крошечные поры, которые могут пропустить ВИЧ.
Дальше в моем носке еще одна маленькая коробочка. В ней еще презервативы. Цвет на коробочке помечен как "Бесцветные". Это, по-моему, чересчур. Рядом надпись гласит: без вкуса и запаха.
Ох, я сейчас могу столько наговорить насчет "без вкуса".
- Исследование, - рассказывает отец. - Телефонный опрос, проведенный среди гетеросексуалов в городских зонах с повышенным уровнем заражения ВИЧ, показал, что тридцать пять процентов людей считает неудобным покупать презервативы для себя самих.
А получить их от Санта-Клауса - лучше?
- Ясно, - говорю.
- Дело не только в СПИДе, - рассказывает мама. - Есть гонорея. Есть сифилис. Есть вирус папилломы человека. Это бородавки в области гениталий, - объясняет она. - Известно ли тебе, что презерватив следует надевать на пенис сразу после эрекции?
Она говорит:
- Мне повезло раздобыть бананов во внесезонье, на тот случай, если тебе нужно попрактиковаться.
Это ловушка. Если я скажу - "А, да, я постоянно накатываю резинки на всякие свежие стояки", то папа прочитает мне лекцию на тему шлюх. Ну а если скажу им "Нет" - то весь рождественский день мы будем тренироваться предохранять меня от фруктов.
Папа произносит:
- Кроме СПИДа, есть масса других вещей, - он продолжает. - Есть еще штамм II герпесвируса, его симптомы включают в себя мелкие волдыри, которые болят и лопаются у тебя в гениталиях, - он смотрит на маму.
- Боли в теле, - подсказывает она.
- Да, у тебя появляются боли в теле, - продолжает он. - И температура. Начинается вагинальное расстройство. Становится больно мочиться, - он смотрит на маму.
Перри Комо поет "Санта-Клаус приходит в город".
Под новой коробкой презервативов следующая коробочка презервативов. Боже, да трех коробочек мне хватит аж до климакса.
Переключимся на то, как мне охота, чтобы сейчас братец был жив, и чтобы я могла тут же убить его за испорченное Рождество. Перри Комо поет "Вверху на крыше".
- Есть гепатит-Б, - говорит мама. Спрашивает папу:
- Что там дальше?
- Хламида, - подсказывает отец. - И лимфогранулома.
- Да, - говорит мама. - И слизисто-гнойный цервицит, и негонококковый уретрит.
Папа смотрит на маму и возражает:
- Но эти обычно вызываются аллергией на латекс презерватива или на спермицид.
Мама отпивает кофе. Разглядывает руки, в которых прячет чашку, потом поднимает взгляд на меня, сидящую неподалеку.
- Твой отец пытается сказать, - говорит она. - Что мы осознаем, как допустили несколько ошибок в отношении твоего брата, - добавляет. - Мы всего лишь хотим, чтобы ты была вне опасности.
В носке четвертая коробка презервативов. Перри Комо поет "Пришло оно с ясных полуночных небес". Надпись на коробке гласит: "...надежные и прочные, подходят даже для продолжительного анального акта..."
Культовый роман Чака Паланика «Бойцовский клуб», впервые издающийся на русском языке, уже получил громкую известность в России благодаря не менее культовому одноименному фильму Дэвида Финчера и сценарию Джима Улса, опубликованному в журнале «Киносценарии». И вот наконец читатель может познакомиться с романом, положившим начало созданию аналогичных «бойцовских клубов» по всему миру, в том числе и у нас, в России. Так что же такое «Бойцовский клуб»? Но — тсс! Первое правило бойцовского клуба гласит: «Никогда не говори о бойцовском клубе».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это – Чак Паланик, какого вы не то что не знаете – но не можете даже вообразить. Вы полагаете, что ничего стильнее и болезненнее «Бойцовского клуба» написать невозможно?Тогда просто прочитайте «Колыбельную»!…СВСМ. Синдром внезапной смерти младенцев. Каждый год семь тысяч детишек грудного возраста умирают без всякой видимой причины – просто засыпают и больше не просыпаются… Синдром «смерти в колыбельке»?Или – СМЕРТЬ ПОД «КОЛЫБЕЛЬНУЮ»?Под колыбельную, которую, как говорят, «в некоторых древних культурах пели детям во время голода и засухи.
Легендарная порнозвезда Касси Райт завершает свою карьеру. Однако уйти она намерена с таким шиком и блеском, какого мир «кино для взрослых» еще не знал. Она собирается заняться перед камерами сексом ни больше ни меньше, чем с шестьюстами мужчинами! Специальные журналы неистовствуют. Ночные программы кабельного телевидения заключают пари – получится или нет? Приглашенные поучаствовать любители с нетерпением ждут своей очереди и интригуют, чтобы пробиться вперед. Самые опытные асы порно затаили дыхание… Отсчет пошел!
Невероятная, страшная и смешная история, которую каждый рассказывает по-своему. ДВАДЦАТЬ ТРИ «человека искусства», которые приняли заманчивое предложение на три месяца отрешиться от мирской суеты и создать ШЕДЕВРЫ, а попали в АД! Полуразрушенный подземный готический театр, в котором нет ни электричества, ни отопления… ЕДА НА ИСХОДЕ… Помощи ждать НЕОТКУДА… Выживает СИЛЬНЕЙШИЙ!
Все мы – рабы собственных инстинктов, и, зная это, нами легко манипулируют политики, журналисты, маркетологи. Линус Максвелл – один из таких манипуляторов. Кто же он, человек с тысячью лиц, – промышленник, ученый, филантроп, секс-гуру?Создавая новую линию товаров для женщин «До самых кончиков», он бросает вызов общественным идеалам и ставит во главу угла чистый гедонизм. Как далеко он готов зайти в своей одержимости совершенством?Чак Паланик, известный ниспровергатель основ современного западного мира, в своих произведениях все ставит под сомнение.
Уильям Берроуз – каким мы его еще не знали. Критические и философские эссе – и простые заметки «ни о чем». Случайные публикации в периодике – и наброски того, чему впоследствии предстояло стать блестящими произведениями, перевернувшими наши представления о постмодернистской литературе. На первый взгляд, подбор текстов в этом сборнике кажется хаотическим – но по мере чтения перед читателем предстает скрытый в хаосе железный порядок восприятия. Порядок с точки зрения на окружающий мир самого великого Берроуза…
Поколение Джей-рока.Поколение пирсинга и татуировок, ночных клубов и буквального воплощения в жизнь экстремальных идеалов культуры «анимэ». Бытие на грани фола. Утрата между фантазией и реальностью.Один шаг от любви — до ненависти, от боли — до удовольствия. Один миг от жизни — до гибели!
Эта книга о «конях», «мясниках», «бомжах» (болельщиках СКА, «Спартака» и «Зенита»), короче говоря, о мире футбольных и хоккейных фанатов. Она написана журналистом, анархистом, в прошлом - главным фаном СКА и организатором «фанатения» за знаменитый армейский клуб. «Битва за сектор» - своеобразный ответ Дуги Бримсону, известному английскому писателю, автору книг о британских футбольных болельщиках.Дмитрий Жвания не идеализирует своих героев. Массовые драки, бесконечные разборки с ментами, пьянки, дешевые шлюхи, полуголодные выезды на игры любимой команды, все это - неотъемлемая часть фанатского движения времен его зарождения.
«Пребывая в хаосе и отчаянии и не сознаваясь себе самому, совершая изумительные движения, неизбежно заканчивающиеся поражением – полупрозрачный стыд и пушечное ядро вины…А ведь где-то были стальные люди, люди прямого рисунка иглой, начертанные ясно и просто, люди-границы, люди-контуры, четкие люди, отпечатанные, как с матрицы Гутенберга…».
Согласитесь, до чего же интересно проснуться днем и вспомнить все творившееся ночью... Что чувствует женатый человек, обнаружив в кармане брюк женские трусики? Почему утром ты навсегда отказываешься от того, кто еще ночью казался тебе ангелом? И что же нужно сделать, чтобы дверь клубного туалета в Петербурге привела прямиком в Сан-Франциско?..Клубы: пафосные столичные, тихие провинциальные, полулегальные подвальные, закрытые для посторонних, открытые для всех, хаус– и рок-... Все их объединяет особая атмосфера – ночной тусовочной жизни.
«Дорога в У.», по которой Александр Ильянен удаляется от (русского) романа, виртуозно путая следы и минуя неизбежные, казалось бы, ловушки, — прихотлива, как (французская) речь, отчетлива, как нотная запись, и грустна, как воспоминание. Я благодарен возможности быть его попутчиком. Глеб МоревОбрывки разговоров и цитат, салонный лепет заброшенной столицы — «Дорога в У.» вымощена булыжниками повседневного хаоса. Герои Ильянена обитают в мире экспрессионистской кинохроники, наполненном тайными энергиями, но лишенном глаголов действия.