Незримые поединки - [44]

НОВАЯ ТАКТИКА

Бои в кварталах большого города требовали иной тактики действий, чем на открытой местности. Это учло командование 287-го полка НКВД. Майор Н. М. Злобин вместе с батальонным комиссаром Т. П. Куприяновым разработали план действий мелкими группами и успешно применили его.

Отделения, расчеты, пары, а то и отдельные воины, действуя изолированно друг от друга, но поддерживая огневую связь, хорошо использовали здания и развалины для отражения атак противника. Нередко они преднамеренно пропускали врагов вперед, а потом били им в спину. При первой же возможности чекисты проникали в тыл фашистов.

Особенно горячие схватки происходили на отрезках улиц Кольцовской и Володарского, Плехановской и Таранченко, Пушкинской и Карла Маркса. Здесь бои шли в заводских цехах и на верхних этажах жилых домов, в парках и на бульварах. Городские условия создавали широкие возможности для скрытого маневра, и наши воины умело пользовались этим. Часто в прочесанном фашистами квартале снова появлялись чекисты, и бой опять разгорался на прежнем месте. Пропустив часть гитлеровской колонны, красноармейцы открывали по ней огонь. Движение врага останавливалось, начиналась проческа развалин. А красноармейцы успевали уйти в другое место и уже атаковали другую колонну.

Семь чекистов под командованием помощника командира взвода и комсорга роты Авраама Стасюка подобрались с тыла к дому, в котором засели гитлеровцы. Внезапный дружный огонь из автоматов и несколько гранат решили исход дела. Уцелевшие фашисты покинули дом, а наши закрепились в нем. Враги трижды пытались вернуть здание и трижды откатывались с большими потерями. Тогда они окружили дом и пытались проникнуть в него с разных сторон, но сломить сопротивление чекистов не смогли. Гитлеровцы подожгли здание. Только и это не помогло. Сквозь пламя и дым гремели выстрелы, из проломов в стенах летели гранаты и камни. Чекисты отбивались всем, чем могли. Число неприятельских трупов вокруг дома росло. Когда боеприпасы были на исходе, а огонь уже не давал возможности держаться в здании, Стасюк взял винтовку наперевес и скомандовал:

— За мной! Коли гадов!

Грозный вид чекистов, выскочивших из пламени, ошеломил гитлеровцев. Они не успели опомниться, как советские воины скрылись за глыбами развалин соседнего дома Группа старшего сержанта А. А. Стасюка в этот день истребила около восьмидесяти гитлеровцев. Отважный комсорг был награжден орденом Ленина, отмечены наградами и его боевые товарищи.

Группа чекистов, которой командовал младший лейтенант Шингарев, заманила фашистских автоматчиков в подвал разрушенного здания. Тут и произошла решительная схватка. Ни один из фашистов живым из ловушки не выбрался.

В ряде мест успешно действовали одиночки и пары чекистов. Красноармеец Гусельников забаррикадировался в дверях парикмахерской и удерживал ее, обороняясь один против пяти гитлеровцев. А рядом, тоже в одиночестве, дрался в подъезде дома сержант Иван Пальгун. Вскоре оба воина перебрались на новую позицию и стали действовать вместе.

Невиданное упорство в боях даже за незначительные внутриквартальные рубежи объяснялось не только стратегической значимостью города, но и тем, что в борьбе за него участвовали отборные фашистские головорезы, а противостояли им чекисты — люди с крепкими нервами и высочайшим чувством ответственности за выполнение поставленной боевой задачи. В этом гитлеровцы убеждались на каждом шагу. Недаром многие пленные утверждали, что Воронеж якобы защищает специально обученная «Стальная дивизия».

Врагам было невдомек, что против них действует не дивизия, а всего лишь несколько подразделений разных частей. Только воины этих подразделений проявляли в схватках с гитлеровцами действительно железную стойкость, не пасовали перед их превосходством в численности и вооружении. Даже оказавшись в безвыходном положении, чекисты бились до последней возможности.

— Против таких солдат воевать трудно, — жаловался в штабе 233-го полка пленный унтер-офицер. — Они сражаются до последнего патрона, потом отбиваются камнями или бросаются в штыки. Они сгорают в огне, но не сдаются.

Одним из ярких примеров подобного упорства может служить бой за комнату № 5, описанный в «Комсомольской правде».

«В дни, когда немцы наступали, когда весь дом уже был занят ими, комната № 5 продолжала держаться, словно советский дот. Из ее окон расстреливали фашистов, перебегающих вдоль улицы. Забаррикадировав квартиру мебелью, советские люди сопротивлялись до последнего патрона. Немцы сумели взять ее только с помощью пушки, которую вкатили на лестницу противоположного дома и через окно дали несколько выстрелов по комнате № 5…»[35].

Уж не эту ли комнату имел в виду командующий немецкой группировкой, штурмовавшей Воронеж, генерал-полковник фон Вейхс, делая пометку в своем дневнике:

«8.7.42. Все еще не удалось уничтожить три огневые бронированные точки, которые, по-видимому, заняты фанатиками и хорошо вооруженными людьми (НКВД)».

Барон фон Вейхс явно кривил душой, когда писал эти строки. Уж ему-то было хорошо известно, что в центре Воронежа нет никаких бронированных огневых точек. И коли барон точно указал дату, то ему следовало сказать, что 8 июля в кварталах города действовали не три огневые точки, а по меньшей мере триста. Такой точкой являлись любое окно, пролом в стене, любая дверь или чердачная форточка, всякая развалина, где мог приспособиться советский боец. И не броня служила красноармейцам защитой. Крепче брони было их мужество. Не зря они носили гордое имя советских чекистов.