Незримые поединки - [18]

— Так что ж, Яков. Дело предлагаешь. Только… не один я, ты, видно, знаешь. Хлопцы у меня надежные имеются.

— Валяйте все к нам! Всех примем! — Каблучкин гостеприимно распахнул руки.

Вечером следующего дня решено было навестить банду Бачевского. Взяв с собой Соболева и еще девять человек, Шматко отправился в Рыжкин лес.

Пока ехали, он снова и снова обдумывал детали: как вести себя, что говорить бандитам, чтобы они поверили в его искренность, в его желание стать с ними в один ряд, чтобы добиться их доверия и расположения.

Бачевский встретил Шматко и его «банду» неприветливо, настороженно. Он знал Ивана по службе в Богучарском полку и в перерождение Шматко не верил. Было написано на физиономии Бачевского: знаю, мол, тебя, гусь лапчатый, на простачков рассчитываешь. Но мы тоже тут не лаптем щи хлебаем, понимаем, что к чему.

Но сомнения рассеял Яков Каблучкин. Он принародно дал Ивану Шматко отменную характеристику, напомнил, как «батька Ворон» выгнал из Журавки чекистов, и что «вообще это мужик нашенский»…

Бандитов у Бачевского было человек пятьдесят. Они только что вернулись из-за Дона, где ограбили небольшое село, занимались «делами»: ощипывали кур, играли в карты, пили самогон. Лагерь представлял собой отвратительное зрелище.

Бачевский, сидевший у слабо тлевшего костра, вдруг вскочил на ноги, выхватил наган, приставил его к виску Шматко. Заорал:

— Раздевайся, чекистская шкура! Руки! Оружие наземь, ну! Думал, проведешь Бачевского, да? Раздевайся, кому говорю!

Шматко, растерянно оглянувшись на своих товарищей, стал раздеваться; остался уже в нательном белье. Бачевский орал:

— Думал, поверил я тебе, красный командир? Байки твои на веру принял? Го-го-го… Говори, собака, зачем сюда явился, ну?

Не известно, чем бы кончилась эта сцена — Соболев и остальные товарищи Шматко уже похватались за оружие, да и бандиты были настороже, но в этот момент выскочил из-за кустов отлучившийся по нужде Каблучкин. Он подскочил к Бачевскому, рванул на себе рубаху.

— Не веришь, да? Не доверяешь, выходит, и мне? Гляди, атаман, худо тебе будет. Батьке Курочкину скажу, в расход он тебя пустит, дурака.

Бачевский отступил от Шматко, сунул наган в карман галифе. Хохотнул:

— Попужать нельзя. Ишь, заступник! Но гляди, Яшка. В случай чего, твоя башка покатится. Никакой Курочкин не поможет.

Дальше беседа их пошла мирно. Бачевский хвалился своими «победами» над коммунистами и активистами.

— Мы тут недавно отомстили одному комиссаришке в Меловатке, — продолжал он. — Долго нас будут помнить. Вот и сейчас надо бы потрясти одно село, где засели коммунисты. Не поможешь, атаман?

— Поможем, — пообещал Шматко. — Людей я еще соберу, твоих вон полусотня. Вдарим так, что долго помнить будут!

Распрощались они с Бачевским «дружками». А по дороге в Журавку Шматко отделился от своего отряда, заскочил в село Бычек, где ждали его чекистские связные…

На рассвете отряд Шматко и чекисты, подоспевшие из Богучара, наголову разбили банду Бачевского. Растерявшись, бандиты побросали оружие, пытались бежать, но сделать этого никому не удалось. Сам Бачевский был ранен. В бессильной ярости скрипел зубами, по-страшному матерился, проклиная Яшку Каблучкина со всей его «красной родней».

Бачевского под усиленной охраной отправили в Воронеж, в губчека. Так отряд Шматко, выросший уже до восьмидесяти пяти человек, получил первое боевое крещение. Он сполна рассчитался за грабеж и насилие над крестьянами Новомеловатки, за смерть комиссара Талалайко и сельских активистов.

Вскоре отряд пополнился новыми людьми. Из богучарских чекистов в него вошли: В. Донской, М. Таковой, И. Марченко, А. Храпко, М. Дмитриев и другие. Пришли в отряд и работники богучарской милиции: П. Дибцов, И. Бондарев, И. Тынянский, Ф. Шаповалов. Из бывшей банды Бачевского Шматко отобрал несколько человек — такие люди нужны были отряду.

Укрепился отряд Шматко-«Ворона» и организационно. Заместителем командира был утвержден П. Соболев, начальником штаба — молодой чекист Ф. Дегтярев, командиром эскадрона — М. Веремеев, командирами взводов В. Донецкий и К. Лелекин.

В отведенные для учебы часы «батька Ворон» наставлял своих бойцов:

— Помните, что ни при каких обстоятельствах нельзя проговориться, иначе вся наша затея рухнет. Мы — «махновцы», прибыли сюда по заданию батьки бороться с большевиками…

Слух о «боевых действиях» «батьки Ворона» быстро распространился по Павловскому, Калачеевскому и Богучарскому уездам. К Ворону потянулись за поддержкой и помощью другие банды. Постепенно Иван Шматко становился как бы «верховным» среди них. А потом «вдруг» на отдельные банды нападали чекисты…

Так за короткое время перестали существовать тринадцать банд общей численностью около двух тысяч человек. Главари их Бачевский, Вихров, Соколов, Змеев… один за другим попадали в руки чекистов или погибали при боевых действиях. Но гуляли еще на свободе матерые батьки: Курочкин, Бондаренко, Безручкин, Фомин…

V

После небольшого отдыха отряд Шматко ночью отправился на хутор Стеценко, что в тридцати пяти верстах западнее Богучара. По сведениям верных людей где-то в этих краях обитала банда Бондаренко.