Незримая паутина: ОГПУ - НКВД против белой эмиграции - [3]
«Настоящим заявляю, что, будучи в прошлом человеком, враждебно настроенным по отношению к Советской власти, в настоящее время я решительно изменил свое отношение к ней. Обязуюсь охранять, защищать и служить интересам Союза Советских Социалистических Республик и его правительства.
П. Дьяконов,
Париж, март 1924 г.»
Письмо Дьяконова попало к начальнику ИНО ОГПУ Трилиссеру, который принял, наконец, решение направить к генералу своего оперативного сотрудника Дмитрия Михайловича Смирнова. Их встреча состоялась в мае 1924 года в Лондоне. Во время разговора Дьяконов заверил собеседника в своей преданности Советской власти и написал следующее обязательство:
«Настоящим я заявляю, что будучи в прошлом человеком, враждебно настроенным по отношению к Советской Власти, в настоящее время я решительно изменил свое отношение к ней. Желая доказать свою преданность Советскому Правительству я добровольно и сознательно беру на себя обязательство быть секретным осведомителем Советского Правительства о деятельности правых (антисоветских) партий. Равным образом обязуюсь сообщать своевременно о всех прочих контрреволюционных группах, что мне станет известно о их деятельности.
Все директивы, мною получаемые в связи с моей осведомительской работой, обязуюсь исполнять точно и своевременно. О своей деятельности и получаемых мною заданиях обязуюсь хранить полное молчание.
Лондон, 26 мая 1924 г.
Павел Павлович Дьяконов.
Впредь свои сообщения буду подписывать „Виноградов“»
Основным объектом деятельности Дьяконова как агента ОГПУ стал образованный в сентябре 1924 года РОВС. Кроме того, используя связи Дьяконова во французском Генштабе, ИНО ОГПУ довел до сведения французской разведки данные о профашистски настроенных русских генералах и офицерах. Но главным заданием Дьяконова следует считать участие в похищении Кутепова.
Именно с помощью Дьяконова Кутепову написали записку, в которой неизвестное лицо выразило желание встретиться с ним по денежному вопросу. Встреча была назначена на воскресенье. Те два человека в желтых пальто, что запихнули Кутепова в машину, на самом деле были французскими коммунистами и агентами группы Серебрянского. Роль постового исполнил офицер французской полиции (также агент ОГПУ). А в красном такси находились непосредственные руководители операции на месте — Турыжников и Эске-Рачковский. Посадив Кутепова в машину, чекисты проехали весь центр Парижа, после чего повернули к окраине. А когда заволновавшийся Кутепов спросил их: «Куда вы меня везете?», театрально ответили: «Можете говорить по-русски, генерал. Мы — сотрудники ОГПУ СССР». После этого Кутепова усыпили хлороформом, а по другим сведениям, морфием. Однако сердце генерала не выдержало действия препарата, и Кутепов умер вечером 26 января и был тайно похоронен в саду дома, принадлежащего вышеуказанному французскому полицейскому. Впрочем, несмотря на смерть Кутепова, организатор похищения главы РОВСа Я. Серебрянский 30 марта 1930 года был награжден орденом Красного Знамени.
В Москве с самого начала категорически отрицали причастность своих спецслужб к похищению генерала Кутепова. Так, в газете «Известия» от 3 февраля 1930 года была напечатана заметка, в которой утверждалось, что Кутепов похитил деньги РОВСа и бежал с ними в Южную Америку. И только в 1965 году было сделано неожиданное и, скорее всего, случайное признание. 22 сентября газета «Красная звезда» опубликовала заметку генерал-полковника авиации в запасе Н. Шиманова, в которой говорилось: «…комиссар государственной безопасности 2-го ранга (на самом деле 3-го ранга. — Авт.) Сергей Васильевич Пузицкий… участвовал не только в поимке бандита Савинкова и в разгроме контрреволюционной организации „Трест“, но и блестяще провел операцию по аресту Кутепова и ряда других белогвардейских организаторов и вдохновителей иностранной интервенции и Гражданской войны». Кстати, эта информация до сих пор остается неподтвержденной. В следственном деле Пузицкого нет ни слова по поводу его участия в похищении Кутепова.
Что же касается генерала Дьяконова, то после исчезновения Кутепова эмигрантская газета «Возрождение» назвала его «чекистским агентом» и прямым участником похищения главы РОВСа. После этого Дьяконову пришлось потратить немало сил и времени, чтобы французский суд, рассмотрев материалы следствия по делу «Генерал Дьяконов против газеты „Возрождение“», признал обвинения необоснованными и — заставил редакцию принести генералу извинения. Агент «Виноградов» продолжал работать на советскую разведку до оккупации Франции немецкими войсками, а в конце мая 1941 года при помощи советского полпредства в Париже вместе с дочерью выехал в СССР. Через месяц после начала Великой Отечественной войны его арестовали, но спустя четыре месяца благодаря заступничеству начальника 1-го (разведывательного) управления НКВД СССР П. Фитина выпустили на свободу. Умер П. П. Дьяконов 28 января 1943 года в Казахстане, куда он был эвакуирован.
Ликвидация Кутепова имела далеко идущие последствия. Во-первых, всем лидерам белой эмиграции было показано, что и за границей они не могут быть гарантированы от насильственной смерти от рук агентов ОГПУ, а полиция и спецслужбы стран пребывания не способны не только обеспечить им защиту, но и даже провести квалифицированное расследование. Во-вторых, РОВС как претендующая на лидерство среди эмигрантов организация стал гораздо менее влиятельным, поскольку сменивший Кутепова на посту председателя генерал Е. Миллер не пользовался большим авторитетом. И в-третьих, в результате непродуманной, начатой белыми эмигрантами под влиянием эмоций террористической кампании 1927–1928 годов значительные силы эмиграции, нацеленные на борьбу с большевизмом вооруженным путем, были уничтожены. Впрочем, иначе и быть не могло, так как государственные спецслужбы всегда были, да и должны быть неизмеримо сильнее каких бы там ни было террористов.
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.
Алан Фридман рассказывает историю жизни миллиардера, магната, политика, который двадцать лет практически руководил Италией. Собирая материал для биографии Берлускони, Фридман полтора года тесно общался со своим героем, сделал серию видеоинтервью. О чем-то Берлускони умалчивает, что-то пытается представить в более выгодном для себя свете, однако факты часто говорят сами за себя. Начинал певцом на круизных лайнерах, стал риелтором, потом медиамагнатом, а затем человеком, двадцать лет определявшим политику Италии.
«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.
Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.