Незримая паутина: ОГПУ - НКВД против белой эмиграции - [169]

Идя на разоблачение „Треста“, ГПУ имело свои собственные веские соображения в пользу его ликвидации. Ведь вместе с концом нэпа „гибли“ те „предприятия“, которые, по уверениям Якушева, финансировали работу „Треста“.

„Трест“ был гениально задуманной ловушкой для тех, кто пытался организовать из-за рубежа антисоветское подполье или добывать сведения о жизни СССР. Он был основан большевиками в то время, когда их секретные службы были слабы, когда нужно было в первую очередь обезопасить советский строй внутри самой страны. С 1922 года до 1927 года прошло пять лет — срок вполне достаточный не только для обеспечения внутренней безопасности. Этот срок был более чем достаточен для проникновения в эмигрантские организации и для создания в них разветвленной сети информаторов и даже целых открытых и тайных провокационных организаций».

Документы «Внутренней линии» как раз и подтверждали наличие в РОВСе такой тайной организации. Всё же многое из ее деятельности оставалось тайной, и я призвал здравствовавших еще ее чинов, введенных в заблуждение своими именитыми руководителями, найти способ внести свой вклад в описание ее прошлого.

Этот мой призыв к тем, кто в подполье соучаствовал в травле генерала Миллера и в выдвижении на его место Шатилова, вызвали бурную реакцию у начальника РОВСа генерала фон Лампе. Его близкий сотрудник К. Перепеловский письмом в редакцию «Нового Русского Слова», вопреки известным фактам и документам, пытался опровергнуть мои утверждения. Защищая Шатилова, руководство РОВСа обвинило меня в отсутствии доказательств и атаковало мою фразу: «Если доказанный советский агент работал на ген. Шатилова, то логика говорит просто и ясно — ген. Шатилов был приемлем для НКВД».

В последующей статье «Без полемики» я привел ряд сведений из доверительного предварительного доклада от 14 декабря 1937 года, который был составлен секретарем французских следственных властей П. Тастевеном. Среди них было указание на Плевицкую, в своем кругу требовавшую замены Миллера Шатиловым, и два письма: одно от Скоблина Трошину и другое от генерала Зинкевича Скоблину, написанные за месяц до похищения генерала Миллера.

Письмом в редакцию «Нового Русского Слова» руководство РОВСа не ограничилось. В 146/147 номере журнала «Перекличка» за февраль — март 1964 года была напечатана яростная статья того же Перепеловского в защиту незащитимого Шатилова. Для придания этой статье большей авторитетности, сам фон Лампе приложил руку, распорядившись воспроизвести свой приказ № 48 от 5 мая 1962 года, отданный в связи со смертью Шатилова. Подобно Кольцову в «Правде», фон Лампе старательно и пышно восхвалял Шатилова, простирая на него благодать Врангеля, «начальника и друга». Вопреки правде, фон Лампе утверждал, что сам генерал Врангель назначил Шатилова начальником 1-го Отдела, «чрезвычайно сложного по составу и численности».

На сей раз уже не было и тени сомнения в том, что сам начальник РОВСа вступился за главу «Внутренней линии». Тогда в статье «„Внутренняя линия“ защищается» я предложил фон Лампе «переадресовать предъявленные ко мне претензии и обвинить французские следственные власти в клевете на Шатилова». Одновременно я предложил фон Лампе либо продолжать защиту «Внутренней линии», либо помочь мне в расследовании ее еще не раскрытых тайн. И вновь воцарилось молчание.

В том же 1964 году вышла в свет книга Н. Свиткова «Внутренняя линия», основанная на материалах моего доклада, доклада И. А. Брянского и брошюры П. П. Савина. Несмотря на недостаточно точное понимание ряда документов и некоторые грубые ошибки, Свитков подробно и в основном верно представил «Организацию» Шатилова во всей ее непривлекательности. Свитков был прав, утверждая, что, вопреки приказам по РОВСу, «Внутренняя линия» распущена не была. В заключение он высказал предположение, что в то время вождем незримых руководителей могло быть «одно из следующих лиц: Лампе, Ряснянский или Орехов».

В моей рецензии на книгу я отметил, что генерал фон Лампе не откликнулся на мой призыв раскрыть тайны «Внутренней линии», и высказал мнение, что после появления книги Свиткова еще труднее будет ему даваться молчание. И он действительно откликнулся заявлением в парижской газете «Русская Мысль» от 22 декабря 1964 года:

«Настоящим я утверждаю, что так называемая „Внутренняя линия“, упраздненная за несколько лет до моего вступления в должность Начальника РОВСа, ликвидирована была окончательно и никаких ее следов в Союзе нет»

Это категорическое, но ничем не подкрепленное заявление не отвечало на вопросы, поставленные в моих статьях «Тайны „Внутренней линии“». Письмом в редакцию «Нового Русского Слова», опубликованным 7 февраля 1965 года, я задал фон Лампе три вопроса: когда, кем и при каких обстоятельствах была основана «Внутренняя линия»; кем и когда было принято решение о ее упразднении; как проводилось упразднение тайной организации?

Ответом было гробовое молчание. 28 мая 1967 года фон Лампе умер в Париже. Известные ему тайны «Внутренней линии» он унес в могилу.

* * *

В годы Второй мировой войны РОВС как антикоммунистическая сила ничем себя не проявил. Лишь одиночки офицеры на свой риск и страх пробивались в Россию вопреки препятствиям со стороны гитлеровских властей, не пускавших эмигрантов на оккупированные русские земли. Никакой серьезной антикоммунистической организации эти одиночки основать не могли.