Нежные сказки для нежной души - [2]

Снежинка слушала, улыбалась. Как хорошо, что они нашли друг друга!

Лето пробежало быстро. Осень тянулась долго, нудно, с дождями и слякотью, с холодными туманами и утренними заморозками. Но как бы ни хотела осень задержаться, пришёл и ей конец. День, когда на землю лёг снег, был морозным и солнечным. Облако было уже на месте, у дома Василисы. Только оно не знало, как же его узнает девчушка среди иных облаков. Оно притворилось жирафом, может быть так, Василиса выделит его среди других. Васюшка выбежала на улицу и сразу посмотрела на небо – там было облако похожее на жирафа.

– Нет, это не моё облако, оно не может быть жирафом! – подумала Васюшка.

Облако притворилось медведем.

– И медведем тоже!

Облако притворилась куклой Барби.

– А уж куклой Барби тем более! Моё облако особенное! – крикнула Василиса.

И тогда Облако улыбнулось. Его улыбка растеклась по небу, наполнило день радостью и покоем. Василиса тоже улыбнулась Облаку. Она узнала его.

– Вот твоя дочка! – девочка протянула руку с открытой ладошкой – Возьми её, пусть она вырастит до большой звезды.

Ветер подхватил Снежинку, понёс её на Облако.

– Я буду Звездою Джомолунгмы! – кричала Снежинка – Приходи ко мне в гости, Василиса, тебе под силу покорить вершину самой высокой горы в мире!

– Так оно и будет, – подумал Ветер, опуская Снежинку на Облако. – Девочка с таким добрым сердцем сможет многое. Они обязательно встретятся!

О чём плакала сосулька.

Сосулька висела на самом краешке крыши дома и злобилась. Злобилась так сильно, аж звенела! Она была огромная, длинная, толстая. Весь вид сосульки был угрожающим. Хорошо, что она висела над клумбой, а не над пешеходной дорожкой. Пришибла бы кого-нибудь, точно!

– Что ты такая злая? – спросил присевший возле печной трубы Ветер. – Никого не пожалеешь, никому не радуешься!

– А кто здесь чему радуется? Кого жалеет? – заворчала Сосулька.

– Вон, соседки твои, такие же сосульки как ты, – кивнул Ветер, – видят, как человек поскользнулся, как кошка мёрзнет, как птички зимой голодают. Сделать ничего не могут, так хоть пожалеют, поплачут. А ты только пыхтишь и пухнешь от злости. Эвон, какое брюхо себе наморозила!

– Что я от них хорошего вижу? – злобно огрызнулась сосулька. – От человеков этих?! Они меня палкой сбивают. От кошек?! Они об меня когти свои точат. От птичек? Они на меня гадят! Чему я должна радоваться? Вишу здесь одинокая. Никому не нужная. Всеми обруганная! Вот накоплю тяжёлой воды, грохнусь с радостью какой-нибудь собаке на голову. Пусть разобьюсь! Хоть удовольствие получу, похихикаю звонкими осколочками.

– Тьфу, гадкая какая! – разозлился Ветер. – Сердца у тебя нет! Погоди, попрошу солнышко, направит оно свои горячие лучи, расплавят они тебя, в мокрую лужу превратят!

– Ха-ха! – зазвенела сосулька. – Испугал! Сердца у меня нет! Нет! Оно мне не положено. Сосулька я. Забыл, что ли? И в мокрую лужу не превратишь. Не доберётся до меня твоё солнышко! Видишь печную трубу? Тень ее, меня надёжно закрывает, с какой бы стороны Жарило, не подкралось! С тенью не поборешься!

Сильно расстроился Ветер, раскрутился юлой и полетел на облако. Солнышко тоже закрылось тучкой. День помрачнел и скукожился. Маленькие тучки без солнышка по небу разбрелись, друг друга потеряли и расплакались.

Вдруг прямо под сосулькой открылась оконная форточка. Песня, которая выпорхнула из неё, была красивая и грустная. Сосулька замерла:

– Что это? Кто поёт? – спросила она.

– Кто поёт? – закричала она громче.

– Кто поёт? – завопила она что было сил.

– Птичка поёт, – обиженно отозвался Ветер. – Соловей!

– Почему так грустно? – тихонько спросила Сосулька, боясь спугнуть песню.

– О доме, о детках скучает! – ответил Ветер.

– Какой он, расскажи? – попросила Сосулька

– Маленький, серенький. На воробышка похож, только меньше…

– Почему не улетает? – прошептала сосулька

– В клетке поет! Не может он улететь. Железные прутья его не пускают. Железные двери, – сказал Ветер и загрустил ещё больше, а про себя подумал, – день не удался. Пойду, высплюсь. Может, завтра распогодится.

Наступила ночь. В темноте Сосульку одолевали грустные мысли. Жалко ей стало маленькую птичку. Первый раз в жизни стало ей кого-то жалко. Услышала Сосулька, как внутри неё зарождается незнакомый звук, как будто маленький молоточек стучит.

– Неужели это сердце во мне проснулось? – удивилась Сосулька. – Значит, оно было? Оно просто спало?!

С этого дня Сосулька стала ждать, когда откроется форточка. Очень ей хотелось вновь услышать дивную песню. С этого дня Сосулька стала плакать. Как услышит песню, так и заливается крупными слезами – каплями.

Слёзы сосульки падали прямо на клумбу. Это были не простые слёзы, а слёзы жалости, и были они вовсе нехолодными, а тёплыми. Клумба начинала оттаивать. Наступила весна. День ото дня песня соловья становилась всё грустнее и грустнее. Слёзы Сосульки всё крупнее и крупнее. Они напоили зёрнышко, прятавшееся от морозов в земле клумбы.

Зёрнышко зашевелилось. Маленький зелёный росток, сначала робко, а потом всё сильнее и сильнее пробивался наружу и, наконец, вылез.

– Мама! – закричала девочка из окна, на котором стояла клетка с соловьём. – Смотри, наша клумба зацвела! Какие замечательные сильные побеги!