Нежность лунного света - [13]

Хозяйка таверны говорила по-гречески, но Афина без труда поняла ее.

– Мне не хотелось бы доставлять вам неудобства, – тоже по-гречески произнесла девушка.

Орион удивленно посмотрел на нее.

– Вы говорите по-гречески! – воскликнул он. – Мы провели вместе с вами целый день, но вы не признались мне в этом!

– Вы же не спрашивали меня, умею ли я говорить на вашем языке. Вы так прекрасно говорите по-английски, что я не осмелилась отвечать вам по-гречески.

– Но вы превосходно говорите на нашем языке! Ваш греческий прекрасен, как прекрасно в вас все!

Последнюю фразу он произнес по-английски, чтобы хозяева не поняли его. Афина засмущалась и отвела глаза.

– Позвольте мне представить вам мадам Аргерос, – сказал Орион. – Она лучший кулинар нашей провинции. А это Димитрос Аргерос, ее муж, хозяин этой замечательной таверны. А это Ноника, самая красивая девушка в округе.

Ноника покраснела и смущенно опустила глаза. Димитрос Аргерос уважительно поклонился Афине, правда, не вставая со своего кресла.

– Пожалуйста, проходите и садитесь, – предложила мадам Аргерос, – пока Ноника приготовит для вас комнату.

– Мы ужасно проголодались и измучены жаждой, мадам, – сказал Орион. – Я с утра ничего не ел и даже не знаю, ела ли что-нибудь сегодня моя спутница.

– Последний раз я ела вчера вечером, – ответила Афина. – А сегодня съела только один апельсин, которым меня угостили рыбаки по пути сюда.

Она произнесла эту фразу по-гречески, и мадам Аргерос испуганно ойкнула.

– Вы, должно быть, умираете от голода! – воскликнула она. – Садитесь, дитя мое, я сейчас принесу вам что-нибудь поесть. Правда, ужин пока еще не готов.

Афина послушно уселась за массивный обеденный стол. Хозяйка таверны тут же поставила на него каравай хлеба и козий сыр. Девушка уже пробовала его раньше, и он показался ей тогда удивительно вкусным.

Затем на столе оказались спелые, теплые от солнца маслины и салат из крупно порезанных сочных помидоров и огурцов. Хлеб был вкусным, свежим, с хрустящей корочкой. Афина отрезала себе ломоть и положила на него кусок белого сыра. Орион поставил на стол бутылку вина. Открыв ее, он разлил вино по стаканам.

Афина сделала маленький глоток.

– Напиток, достойный богов! – улыбнулась она. – Никогда бы не поверила, что когда-нибудь попробую амброзию и нектар. Теперь я знаю, чем лакомились небожители!

Орион рассмеялся и стал с удовольствием поглощать маслины, заедая их хлебом.

– Не порти себе аппетит, Орион! – окликнула его от плиты мадам Аргерос. – Поскольку ты завтра утром нас покидаешь, я приготовила твои любимые блюда.

– Можно я угадаю – какие? – спросил он. – Честно признаться, я уже чувствую аромат жареного ягненка.

– Это будет сюрприз, – с деланной строгостью произнесла мадам Аргерос. – Сначала я угощу тебя и твою спутницу мусакой. Надеюсь, она ей понравится так же, как тебе.

– Непременно понравится! – пообещал Орион.

Афина улыбнулась ему, почувствовав, что еще никогда в жизни не была так счастлива, как сейчас.

Она находилась среди людей, которые, не раздумывая, открыли ей свои сердца просто потому, что им было приятно быть вместе с ней. Их не интересовали ее титул, происхождение, положение в обществе. И рядом был мужчина, который говорил с ней как с равной, не пытаясь доказать свое умственное превосходство.

Это было то, чего ей всегда хотелось; то, о чем она всегда мечтала и чего ей всегда не хватало в жизни. И все это можно было назвать одним коротким словом – счастье.

Глава 3

Ноника проскользнула в кухню и застенчиво сообщила Афине, что комната для нее готова.

– Я думаю, вы не будете против, если Ноника проводит вас наверх, в вашу комнату, – сказал Орион.

– Благодарю вас, конечно, не буду, – ответила Афина.

Она взяла с соседнего стула свою сумку и капор и последовала за Ноникой.

Они поднялись по старой скрипучей лестнице на второй этаж и оказались на лестничной площадке с низким потолком. На площадку выходили две двери.

Ноника открыла левую из них, и Афина вошла следом за ней в комнату с беленными известью стенами. Здесь стояла кровать и небольшой комод с маленьким зеркалом. Рядом с ним на столике были приготовлены кувшин и тазик для умывания. На полу лежал домотканый шерстяной коврик. В комнате было чисто и просторно. Пахло пчелиным воском и тимьяном. Кроме еще одного стула, мебели не было.

– Спасибо вам за то, что уступили мне комнату, – сказала Афина.

– Я сплю здесь только тогда, когда у нас нет постояльцев, – ответила Ноника. – Орион займет вторую комнату.

– Вы хорошо знаете его? Он у вас часто останавливается? – спросила Афина, чувствуя, что не имеет права задавать подобный вопрос, но не в силах удержаться.

Молодой человек явно принадлежал к другому общественному классу, чем семейство Аргерос, однако владельцы таверны относились к нему очень тепло, не так, как к обычному посетителю.

Пока они ужинали, мадам Аргерос пожурила его за то, что он не пришел к обеду. Димитрос, ее муж, шутил и пересказывал деревенские новости. Похоже, Орион был в курсе всех событий.

В ответ на вопрос Афины Ноника пожала плечами:

– Он приходит и уходит. Иногда мы подолгу не видим его, но он всегда возвращается к нам, а мы всегда рады ему.