Нежность и ненависть - [121]

Закончив, я открываю глаза, нас снова окружает голубовато-фиолетовый свет. Тепло окутывает и делает тускло освещенную комнату светлее. Я облизываю его шею, но, когда пытаюсь отстраниться от его тела, он обнимает меня и крепко прижимает к себе.

– Спасибо, – говорит он, выдыхая. – За то, что дал мне это. Все это.

Я собираюсь сказать ему, что готов дать все, что он захочет. Все. Но его грудь вздымается и опускается подо мной в медленном ритме, а глаза закрыты. Его хватка все еще теплая и крепкая на моей спине и талии, так что я не двигаюсь, позволяю ему обнимать меня, хотя он постепенно проваливается в сон.

Глава 50 Джэ

Утром я открываю глаза, и на секунду очень смущаюсь тому, что нахожусь внутри этой шикарной пещеры. Но я быстро вспоминаю, где я и какова теперь моя жизнь, поэтому делаю глубокий вдох, втягивая прохладный влажный воздух.

Я слышу пение всевозможных птиц снаружи, за оранжереей. Ярко светит солнце, практически заливая стеклянный атриум. Но в нашей спальне его свет приглушен. По всей комнате на полках педантично расставлены витражные лампы и множество других стеклянных штуковин, которые сияют в тусклом свете.

С тех пор, как я начал общаться с этими вампирами, мне довелось увидеть и испытать немало прекрасных вещей, но, честно говоря, эта спальня с ее собственной застекленной ванной комнатой превосходит все.

Обычно… ну, раньше, когда я был человеком, я никогда не просыпался раньше Джуна. Но, видимо, я измотал его прошлой ночью.

Он лежит наполовину на животе, наполовину на боку. Белые простыни собраны низко у его бедер, так что вся его спина обнажена. Сначала я провожу пальцами по изгибу его позвоночника, мягкой впадинке рядом с его мускулистыми лопатками. Жадничая, я кладу одну руку на его тело так, чтобы он оказался в ловушке подо мной, затем я целую его в центр спины, наслаждаясь ощущением его теплой кожи на своих губах. Когда он стонет и ерзает, я останавливаюсь.

– Доброе утро.

Голос у него сонный, приглушенный:

– Доброе.

Я продолжаю покрывать поцелуями его поясницу, но снова делаю паузу, чтобы сказать:

– Ты долго спал.

– Мм.

– Неужели пугливый олень утомил волка? – Я ухмыляюсь. Меня ничуть не смущает эта характеристика. Это лучше, чем енот. Олени грациозные и величественные.

Джун переворачивается ко мне лицом так быстро, что у меня замирает сердце. Он хватает меня за руку и тянет так, что я проскальзываю под него, затем наваливается на меня сверху всем весом. Он тяжелый, и теперь я прижат к кровати, частично запутавшийся в простынях. В этот момент я могу двигать только руками, поэтому я прижимаю ладони к его груди и толкаю. Честно говоря, я не прилагаю особых усилий.

– Ты тяжелый.

В ответ он обвивает мои ноги своими, так что теперь я действительно в ловушке. Мне тепло, и солнце светит чуть ярче. Я просто дышу, спокойный и прижатый к мягкому матрасу под весом Джуна, вдыхая его успокаивающий лавандовый аромат. Через мгновение мои глаза закрываются.

– Джэ.

– Мм?

Наступает пауза, я открываю глаза и не вижу его лица, потому что его голова находится чуть выше моей.

– Я думаю, тебе стоит поговорить с кем-нибудь. Я знаю, что тебе нужно кое-что проработать, но знай, что ты сюда вписываешься, принадлежишь к нашему виду. Ты один из нас. Помимо всего остального, пожалуйста, перестань сомневаться в этом. Ты понял?

Я тяжело сглатываю, потому что он как будто только что ударил меня в живот без какой-либо провокации. Внутри меня тотчас же переполняют эмоции, и в следующее мгновение из уголков моих глаз текут слезы. У меня свободна только одна рука, поэтому я поднимаю ее, чтобы как можно лучше вытереть лицо. Мой голос звучит слабо:

– Да.

Он целует меня в макушку, потом в лоб и в уголок глаза, а я продолжаю плакать, хотя чувствую себя счастливым. Он сдвигается вниз, все еще лежа на мне, но достаточно низко, чтобы его лицо оказалось рядом с моим на подушке. Он больше ничего не говорит, просто наблюдает за мной и тянется, чтобы взять мою свободную руку в свою, переплетая наши пальцы. Я закрываю глаза, вдыхая и выдыхая, чтобы прекратить распускать нюни.

Когда я, наконец, успокаиваюсь, то спрашиваю:

– Как ты думаешь, есть ли еще такие, как я?

– Понятия не имею.

– Я не могу быть единственным.

Он подносит наши руки к своему рту, сладко целуя костяшки моих пальцев.

– Возможно, ты прав. Но откуда нам знать? Я думаю, что наша ситуация уникальна. Может быть, то, что мы нашли друг друга, это шанс, выпадающий раз в жизни.

– Что ты меня вынюхал?

– Как сделал бы любой нормальный волк.

Я смеюсь, но затем делаю еще один глубокий вдох, вбирая этот момент.

– Я рад.

– Правда?

Повернув голову на подушке, чтобы встретиться с ним взглядом, я улыбаюсь.

– Да. – Я делаю паузу, глядя ему в глаза. Свет, струящийся в комнату, находится позади меня, но Джун лежит к нему лицом. Впервые я понимаю, что его глаза не ахроматические. Они всегда казались мне черными омутами, но… на самом деле они очень глубокого фиолетового цвета, почти черного с пурпурным отливом. Я изумленно смотрю на него, потому что поражен этим. Невероятно.

Он моргает.

– Что такое?

– Ты просто… потрясающий.

Его рот изгибается в той редкой улыбке, которая говорит мне, что я застал его врасплох. Сейчас я в ударе, поэтому прилагаю все усилия, чтобы спихнуть его с себя так, чтобы он упал на спину. Он откровенно смеется и чертыхается от неожиданности, а я перекидываю ногу и сажусь на него сверху.