Нежная подруга - [79]

– Не трогайте… – Дрейвен осекся, поняв, что повысил голос в присутствии короля.

Генрих удивленно поднял брови:

– Ей-богу, Дрейвен, мы впервые слышим, как вы возвысили голос перед кем-то. По крайней мере я говорю о нашем окружении. Вы поступили воистину необдуманно.

– Простите, ваше величество, – извинился Дрейвен и почтительно опустил глаза к полу. – Я забылся.

– Значит, эта леди была права. Вы действительно ее любите?

Дрейвену сдавило горло. Он старался не встретиться с Генрихом взглядом, чтобы тот не прочитал по глазам правду.

– Была ли она также права, утверждая, что именно любовь заставила вас войти в замок, сняв с себя одежду?

Дрейвен ничего не ответил. Да и что здесь можно ответить?

Генрих приблизился к нему:

– Отвечай же, дружище, ведь от твоих ответов зависит твоя жизнь.

Но Дрейвен по-прежнему молчал. Король в нетерпении продолжил:

– Когда вы приехали в Лондон вместе с Хью, мы спросили тогда, что для вас самое дорогое на земле. Саймон сказал, что самое дорогое для вас – ваша честь, что вы умрете, чтобы защитить ее. Если бы мы спросили вас сегодня, что для вас самое дорогое, ради защиты чего вы пошли бы на смерть, какой ответ вы бы дали?

Дрейвен посмотрел Генриху прямо в глаза и коротко сказал:

– Эмили.

Как ни странно, но король с одобрением кивнул и крикнул:

– Эмили!

Дрейвен устремил взгляд за спину короля и увидел, как дверь отворилась и вошла Эмили. Она вела за собой своего отца. Глаза ее сияли от счастья.

При виде Эмили Дрейвена охватила такая радость, что он с трудом сдержался, чтобы не подбежать и не заключить ее в объятия. Его удержало от этого только присутствие Генриха.

Дрейвен с жадностью всматривался в любимое лицо. Потом его взгляд опустился ниже, и он увидел округлившийся животик.

– Вы слышали его слова? – спросил Генрих у Эмили, когда та подошла и встала рядом с Дрейвеном.

– Да, ваше величество, – тихо ответила она.

– Хью? – обратился король к старому графу.

– А как насчет моих земель, которые он разорил? – спросил Хью.

Генрих сложил руки на груди:

– Скажите, что вас волнует больше – ваши бесценные земли или то, что ваш внук родится незаконным ребенком от человека, которого казнили за измену?

Хью подошел к Дрейвену и, скривив губы, проговорил:

– Я все равно не вижу в нем толку.

Дрейвен промолчал.

– Как?! – удивленно воскликнул Генрих, не веря своим ушам. – Никаких возражений, Рейвенсвуд? Я в жизни не слышал, чтобы вы не ответили оскорблением на оскорбление.

Дрейвен не смотрел на Хью; его взгляд был прикован к той, которую он любит и которая носит его ребенка.

– Я не хочу навредить Эмили, оскорбив вас, Хью. Ибо за что бы ваша дочь ни полюбила меня, она любит также и вас, и этого достаточно, чтобы я относился к вам с уважением.

Хью усмехнулся:

– Не могу сказать, что одобряю этот брак, но ради дочери я соглашусь с любыми условиями, которые выдвинет его величество.

Генрих одобрительно кивнул:

– Вот и прекрасно. Хью, приведите брата Дрейвена и принесите ему одежду. Они там, у ворот. А также священника. Нужно обвенчать эту пару еще до исхода дня.

– Благодарю вас, ваше величество, – сказала Эмили, счастливо блеснув глазами.

Лицо Генриха стало строгим.

– Не нужно нас покамест благодарить, потому что вопрос с его наказанием еще не решен.

Дрейвен смело посмотрел королю в глаза.

– Вы всегда были нашим верным слугой, – проговорил Генрих, – и поэтому мы уверены, что вы понимаете, почему мы не можем отпустить вас безнаказанным.

– Да, сир. Я не жду никакого снисхождения.

Эмили, стоявшая рядом с Дрейвеном, едва не задохнулась от изумления:

– Но…

Дрейвен сделал ей знак, и она осеклась. Заметив это, Генрих улыбнулся.

– Приятно видеть, что вы можете ею командовать, – сказал он, обращаясь к Дрейвену, а затем, опять посерьезнев, добавил: – После венчания Дрейвен получит двадцать ударов плетью за неповиновение.

Эмили опять хотела было что-то сказать, но Дрейвен положил палец ей на губы.

Генрих подошел к Хью:

– Пойдемте поищем священника. – В дверях король обернулся: – Дрейвен!

– Да, сир?

– Мы надеемся, что, когда вы дадите клятву на этот раз, вам удастся сдержать ее лучше.

– С этим у меня не будет никаких сложностей, сир.

Генрих улыбнулся:

– Мы так не думаем.

Оставшись с Дрейвеном наедине, Эмили с состраданием посмотрела на него и сказала:

– Двадцать ударов плетью. Дрейвен, я ужасно сожалею.

– Поверь мне, двадцать ударов – гораздо лучше, чем что-то другое. – Он осторожно положил руку Эмили на живот, явно восхищенный тем, что видит. – Почему ты мне не сообщила?

Эмили улыбнулась:

– Я собиралась, но здесь не оказалось ни одного человека, который взялся бы за вознаграждение доставить тебе эту весть. Все очень боятся отцовского гнева.

Дрейвен привлек Эмили к себе. В его объятиях ей было так чудесно!

– Пойдем, девочка моя, – прошептал он ей на ухо. – Пока они там заняты, найдем укромное местечко, где я мог бы показать тебе, как сильно я соскучился.

Эмили искоса взглянула на его возбужденную плоть:

– Да я и сама это вижу.

Дрейвен уткнулся носом ей в шею, вдыхая знакомый аромат.

– Называй меня просто Приапом.

Эмили рассмеялась, а Дрейвен еще крепче обнял ее.

– В таком случае пошли, Приап, и позволь мне показать тебе наши покои для новобрачных.