Нежданное счастье - [3]

Она была больше любого лосося, которых ему доводилось видеть в реке, и он твердо решил не упустить ее. Он принялся вываживать ее, осторожно, но настойчиво, понимая, что она слишком тяжела и может запросто порвать леску.

Лосось заплыл в реку прямо из моря и потому сражался как лев, дабы вновь обрести свободу.

Битва была грозной, но лорд Руперт получал от нее несказанное удовольствие, намереваясь отнести домой свой большой улов и предъявить в качестве трофея, что сулило ему несомненные поздравления и дифирамбы.

Огромная рыбина металась и выпрыгивала из воды, и лорд Руперт понемногу травил леску, все больше опасаясь, что лосось сорвется с крючка и уплывет.

Ему нужно было каким-то образом вытащить его из воды, поскольку сачок, который он взял с собой, был слишком мал, а принесенную острогу он по глупости оставил на берегу.

И вот, к своему облегчению, он вдруг заметил, что за ним наблюдают.

По тропе к реке, к тому месту, где он стоял, спускалась молодая женщина. Он не мог хорошенько рассмотреть ее, но беглый взгляд, брошенный в ту сторону, подсказал ему, что она остановилась у него за спиной.

Вместо этого он возвысил голос:

— Вы не могли бы помочь мне, сударыня?

— Да, разумеется, — отозвалась молодая женщина.

— Где-то на берегу лежит моя острога.

— Да, вижу.

Теперь, когда он заручился посторонней помощью, поимка лосося стала делом нескольких минут.

Девушка ловко ударила рыбину острогой и передала ее ему, поскольку добыча была слишком тяжела для нее.

Лосось оказался настоящим гигантом, никак не меньше двадцати фунтов. Лорд Руперт был уверен, что его приятель придет в восторг, поскольку такие рыбины в этой части реки были настоящей редкостью.

Лишь потом он перевел взгляд на девушку, которая помогала ему, и был поражен в самое сердце.

Ему улыбалась, поздравляя с успешной добычей, самая красивая женщина на земле, которую он когда-либо видел.

Красота ее отличалась от той, которую лорд Руперт привык видеть у женщин, с коими судьба сводила его в Лондоне.

Мужчиной он был весьма привлекательным, да еще и сыном герцога, и потому его без конца приглашали на балы и вечеринки, равно как и на все званые ужины при свечах, устраиваемые в Мэйфэйр[5].

Но среди всех женщин, за которыми волочился он сам или которые преследовали его, лорд еще не встречал такой красавицы.

Впрочем, ему было бы трудно объяснить, чем она так уж отличается от прочих.

Ее личико в форме сердечка было очень юным и невинным.

Во взгляде ее огромных серых глаз, казалось, распахнувшихся на пол-лица, не было и тени флирта или кокетства. Напротив, в них таилось какое-то волшебство.

При этом она выглядела так, словно принадлежит реке и вересковым пустошам, а не тому миру, в котором жил он.

Одета она была опрятно и безыскусно, но лорд Руперт заметил, что в ее волосах, выбившихся из-под шляпки, проскальзывает рыжинка, и уверился в том, что в ее жилах течет шотландская кровь.

Тем не менее он еще не встречал шотландки, похожей на нее, и потому задался вопросом, уж не привиделась ли она ему.

Много позже, лишь узнав ее, он понял, что она была частью той мечты, что всегда жила в его сердце, но которую он уже отчаялся встретить в действительности.

Словом, лорд Руперт во все глаза смотрел на Иону, а Иона смотрела на него.

Между ними протянулась какая-то ниточка, установилась связь, которую нельзя было выразить словами или объяснить.

Они просто влюбились друг в друга с первого взгляда.

Лорд Руперт наотрез отказался подумать, о чем умолял его отец, и отложить день их свадьбы.

Они с Ионой обрели друг друга, и более ничто в мире не имело для них значения.

Отец лорда Руперта, старый герцог, пришел в ярость, хотя и признавал, что Иона — леди, а ее отец — уважаемый глава небольшого клана.

— Но они, — в бешенстве орал он на сына, — все равно недостаточно хороши для Старбруков!

Весьма сомнительно, впрочем, что лорд Руперт слышал или понимал то, что ему говорили, поскольку потерял голову от любви и лишь считал дни, оставшиеся до свадьбы с Ионой.

Он оказал собственному семейству должное уважение, пригласив ее вместе с ее родителями в Старбрук-холл еще до свадьбы.

Он вел себя как настоящий джентльмен, и старый герцог проявил вежливость по отношению к отцу и матери Ионы, но, оставшись с сыном наедине, вновь накричал на него.

— Хорошо-хорошо, она красива, не стану оспаривать очевидное! — бушевал герцог. — Но на протяжении вот уже многих веков Бруки женились на равных себе, а, что бы ты ни говорил, эта женщина тебе не ровня.

Когда Иона с родителями возвращались в Шотландию, лорд Руперт отправился вместе с ними, и они скромно обвенчались в церкви Кирка, где была крещена Иона.

Во время свадебного путешествия лорд Руперт сначала повез супругу в Париж, а уже оттуда — в Венецию, Афины и Каир. Он хотел, чтобы она повидала мир, и надеялся, что эта поездка развлечет ее так же, как неизменно очаровывала его самого.

Она наслаждалась каждым мгновением их медового месяца и всем, что им довелось повидать, с той же непосредственностью, с какой любила его.

Они настолько хорошо подходили друг другу, что инстинктивно понимали, о чем думает или чего хочет каждый.