Нежданная любовь - [82]

— Мне жаль, что вы до сих пор не вполне поправились, — отозвалась она. — Миссис Ярдли тоже в городе?

Нет, он приехал без мамы. Ей очень хотелось сопровождать его, но Эдуард решил, что путешествие будет для нее чересчур утомительным, поэтому она осталась в Незерфолде. Эдуард остановился в «Реддиш», который ему рекомендовали, но этот отель оказался куда роскошнее, чем он ожидал по описаниям, и теперь его страшила возможность слишком большой суммы в счете.

— Как бы то ни было, это меня не разорит, а когда отправляешься в увеселительную поездку, можно проявить некоторую расточительность.

Когда миссис Хендред вышла из комнаты, для чего она очень скоро нашла предлог, Эдуард выразил свою радость, что застал Венецию живущей в столь комфортабельных условиях. Он не сомневался, что ее тетя — в высшей степени достойная женщина, но чувствовал некоторое беспокойство, пока не увидел все своими глазами. Теперь ему ясно, что Венеция проживает в окружении утонченной элегантности и, безусловно, погружена в водоворот модных увеселений.

— Думаю, у вашей тети широкий круг знакомых и она часто устраивает приемы. Разумеется, вы постоянно встречаетесь с новыми для вас людьми.

Было несложно догадаться о подлинной цели его приезда. Эдуард не считал Деймрела опасным соперником, но неизвестные щеголи и франты, о которых он шутливо ее расспрашивал, при этом пристально за ней наблюдая, легко могли ослепить девушку, выросшую в деревне.

Венеция прервала попытки Эдуарда выяснить, имело ли место нечто подобное, спросив, видел ли он Обри. Лицо Эдуарда сразу стало серьезным.

— Да, я видел его. Я знал, что вы будете о нем спрашивать, поэтому поехал в Прайори — должен признать, без особого желания, так как Деймрел не тот человек, с которым мне бы хотелось поддерживать знакомство, не ограниченное вежливыми приветствиями при встрече. Ситуация очень неловкая, Венеция, и я очень рассердился, услышав об этом. Неужели ваш дядя не пригласил Обри в Лондон вместе с вами?

— Пригласил, но Обри не захотел ехать. С ним все в порядке? Пожалуйста, расскажите, как… как вы все застали в Прайори. Обри — никудышный корреспондент.

— О, с ним все в полном порядке! Незачем говорить, что я застал его уткнувшимся носом в книгу за столом, заваленным бумагами! Я рискнул пошутить насчет его баррикад, как я их называю. Уверяю вас, если он хочет взять книгу с полки, то берет сразу целую дюжину! Я выразил удивление, что человек, так любящий книги, оставляет их валяться где попало — даже на полу! Неужели он никогда не ставит на место прочитанные книги?

— Никогда. Вы говорили ему, что едете в Лондон?

— Разумеется, так как это было целью моего визита. Я предложил передать вам от него сообщение или письмо, но Обри был в капризном настроении. Ему не понравилось мое замечание насчет книг на полу, и он не стал ничего мне передавать.

— Обри не признает ваш авторитет, Эдуард. Хорошо бы вы об этом не забывали.

— При чем тут авторитет! Полагаю, парень его возраста не должен возражать против дружеской критики.

— К Обри это не относится. Все дело в том, что вы с ним не ладите.

— Осмелюсь возразить вам, дорогая Венеция! — улыбнулся Эдуард. — Все дело в том, что мастер Обри ревнив и не научился с этим справляться. Со временем ему это удастся, если никто не будет обращать внимания на его выходки.

— Вы не правы, Эдуард, — промолвила Венеция. — Обри не ревнует. Он знает, что у него для этого нет оснований. И не думаю, что стал бы ревновать, если бы они были. Понимаете, его не слишком интересуют люди. Я уже говорила вам, но вы никогда мне не верите. Мне не хочется причинять вам боль, так как мы были хорошими друзьями и… и я в долгу перед вами за вашу доброту, но, пожалуйста, поверьте хотя бы одному! Я не…

— Будь я юным и горячим, как Обри, то позволил бы вам сказать то, о чем вы впоследствии пожалели бы, — прервал он, предупреждающе подняв указательный палец. — И тогда мы бы, несомненно, опустились до глупой ссоры, во время которой оба могли наговорить лишнего. Но думаю, что у меня побольше здравого смысла, чем вам кажется, и что я знаю вас немного лучше, чем вы сами. Вы можете счесть меня дерзким, но тем не менее я прав. Вы импульсивны, у вас веселый нрав, вы наслаждаетесь первым знакомством с тем, что именуют «обществом», и я полагаю… я уверен, что столкнулись с восхищением и лестью. Вполне естественно, что у вас немного закружилась голова. Я не попрекаю вас вашими развлечениями, и можете не сомневаться, что, когда мы поженимся, буду относиться к ним столь же снисходительно. Сам я не поклонник городской жизни, но считаю полезным повидать свет и познакомиться с обычаями и поведением людей, чей образ жизни отличен от вашего.

— Эдуард, если я когда-нибудь внушила вам идею, будто я готова выйти за вас замуж, то сожалею об этом и честно предупреждаю, что никогда этого не сделаю! — серьезно сказала Венеция.

Она с испугом увидела, что ее слова не произвели на него никакого впечатления. Продолжая улыбаться весьма раздражающим образом, Эдуард отпустил одну из своих тяжеловесных шуток:

— Очевидно, я становлюсь туговат на ухо! Но вы не рассказали, Венеция, как вам понравился Лондон и что вы успели повидать. Могу представить ваше изумление, когда вы открыли для себя размеры столицы и многообразие аспектов ее жизни, познакомились с парками, памятниками, роскошными особняками богачей, убогими лачугами бедняков, нищими в лохмотьях и аристократами в шелках и пурпуре!