Неземное тело - [36]

— Она на берегу стояла, у воды. Пойдем отсюда. Если уж на то пошло, есть смысл вернуться на это озеро в светлое время суток и сачком пройтись по дну. Не останавливайся, а то упустишь шанс посмотреть, как Саша выйдет из душа.

Обратная дорога показалась им в два раза длинней. Лайма устала и после пережитого страха чувствовала абсолютное опустошение. Когда незадачливые агенты наконец вышли на шоссе, она застонала:

— У меня дико болят ноги! Вероятно, когда ходишь по болоту, напрягаются какие-то другие мышцы.

Корнеев удивленно посмотрел на нее, и она объяснила:

— Ну, знаешь, так бывает, когда долго носишь обувь без каблука, а потом надеваешь шпильки. Те мышцы, которые действуют при ходьбе на шпильках, при ходьбе без каблука не задействованы вообще. И к вечеру коленки начинают так дрожать от напряжения!

Корнеев долго молчал, потом заметил:

— Я никогда не смогу понять, о чем думают женщины. Даже пытаться не стоит. Ваши проблемы кардинально отличаются от наших. Сказать по правде, они такие мелкие!

— Конечно, у вас проблемы совсем другие, — съехидничала Лайма. — Суперважные. Сидеть с банкой пива перед телевизором, чесать пузо и рассуждать о том, смогут ли лейбористы, возглавляемые Тони Блэром, одержать третью победу подряд и сформировать правительство.

Они миновали перелесок, отыскали заветный лаз и тут разделились: Корнеев пошел дальше — искать дерево, которое поможет преодолеть Сашин забор, а Лайма отправилась домой. Однако в дом она не попала. Ключ они, уходя, спрятали в тайнике под камушком, и теперь этот камушек было невозможно обнаружить. Согнувшись в три погибели, Лайма прошлась вдоль дорожки, переворачивая все, что привлекало ее внимание, но безрезультатно.

Поминая всех чертей по имени, она метнулась к загородке, отделяющей их участок от Сашиного. Собиралась найти зазор между досками и окликнуть Корнеева, если он уже на месте. Однако вдоль забора тесно росли кусты крыжовника. И как только она вторглась в них, колючки мигом вонзились в ее тело.

— Ай! — пискнула Лайма и попятилась, ломая ветки и производя изрядный шум.

Освободившись, она принялась слюнявить пальцы и тереть царапины и не услышала, как сзади к ней подошел Анисимов.

— Что вы тут делаете? — спросил он с подозрением.

Лайма подпрыгнула от неожиданности и рывком повернулась к нему:

— Вы меня напугали до смерти!!! Разве можно так подкрадываться?

— Я не подкрадывался.

— Нужно было окликнуть меня издали!

Истощенная ночными переживаниями, она завелась с полоборота.

— Но я не знал, что это вы. Кроме того, с какой стати мне ночью вопить на улице?

Лайма полизала палец, который саднил особенно сильно, и воинственно спросила:

— А что это вы бродите по моему участку?!

Выпятила грудь и подбоченилась, изо всех сил пытаясь реанимировать чувство собственного достоинства.

— Я думал, в кустах злоумышленники.

— Вам-то какое дело? Мои кусты, и злоумышленники тоже, стало быть, мои. И вообще — почему вы не спите? — Она оглядела его с ног до головы, намекая на то, что он при полном параде.

— Охраняю ваш покой, — язвительно ответил Анисимов. — А вы чего тут лазите по кустам?

Лайма побегала глазами по сторонам и важно сказала:

— Проверяю, не созрел ли крыжовник.

— Что ж, самое время.

Они некоторое время молчали, потом Анисимов удивленно заметил:

— Знаете, от вас пахнет жабами.

В общем, в этом не было ничего удивительного, если учесть, что у нее в ботинках скопилась болотная жижа, а все ноги были испачканы тиной.

— Спасибо за комплимент, — ответила она, вздернув подбородок. — Я подумаю, не сменить ли мне туалетную воду.

Обогнула его и направилась к дому, бросив через плечо:

— И не заходите больше за забор.

— Между нами еще нет забора, — напомнил Анисимов.

— Не заходите за воображаемый забор, — упорствовала Лайма. — Тем более, что вы уже наметили его двумя палками.

Она презрительно указала на результаты его сегодняшних трудов и взбежала по ступенькам на крыльцо.

— В следующий раз, когда пойдете ночью по ягоды, не шумите, как лось в буреломе, — тут вам все-таки поселок, а не хутор.

Сделав это оскорбительное замечание, он круто развернулся и пошел прочь, ни разу не оглянувшись. Лайма фыркнула и тут же вспомнила, что ключ-то она так и не нашла. Однако не успела и шагу сделать, как дверь отворилась, и на пороге появился Корнеев.

— Я не смог перелезть, — признался он. — Очень высоко, и ни одного дерева поблизости. Кстати, я видел вас с писателем в кустах, что вы там делали?

— Решали территориальные споры.

— Но почему он не спит по ночам? — Корнеев стащил с себя водолазку и двинулся к холодильнику.

— Размышляет, как аннексировать часть нашего сада. Подожди-ка, что ты собираешься делать?

— Поесть, — он удивленно посмотрел на нее.

— Грязными руками?

— Но, командир…

— Отставить холодильник, идти в ванную. Я пока что-нибудь соображу.

Они оба наелись, как косцы после целого дня работы, и залегли спать. И спали долго, до самого обеда.

* * *

— В самое ближайшее время необходимо выяснить, что это за озеро такое, — инструктировала Ивана Лайма. — Там явно что-то происходит, но что и почему — непонятно. Только аккуратно, не привлекая лишнего внимания. Главное — не создать ажиотаж вокруг темы и не породить новых слухов. И без того как-то тревожно.