Неземное создание - [26]

Спросите, зачем?

Открою секрет: такие визитки, как это ни странно, действуют особенно безотказно.

Всякий раз, скользнув рассеянным взглядом по визитной карточке с надписью, к примеру, «Мария Ермолова – ди-джей радиостанции „Европа плюс“», у человека тут же создается ощущение чего-то хорошо знакомого, где-то слышанного, и он проникается к владельцу визитки особым, пусть и необоснованным доверием.

Увы, большинство людей, занимающихся сейчас бизнесом, настолько замотаны своими делами и повседневной суетой, что у них просто нет ни желания, ни привычки копаться в памяти и держать в уме какую-нибудь постороннюю информацию, вроде деятелей культуры или литературных героев.

Но даже если клиент что-то такое вдруг припоминает, он тут же начинает вовсю гордиться своей эрудицией и поневоле приходит в хорошее настроение – а в моем деле это тоже весьма ощутимый плюсик.

Не скрою – на элементарной замотанности горе-бизнесменов частенько строился мой расчет.

Но случались и проколы.

Вот и сейчас, взяв в руки одну из визитных карточек, Кузнец весело усмехнулся и сказал:

– Можно, конечно, остановиться на том, что ты – Наталья Гончарова, сотрудница тарасовского модельного агентства «Красотка». Или у тебя все же хватит ума назвать свою настоящую фамилию?

– Гончарова, – сказала я, тоже пытаясь выдавить из себя очаровательную улыбку. – Натали. Такая же, как ты – Леонардо да Винчи. Мне нравится, когда меня так называют.

– Значит, Натали? Понятно.

И Кузнец, подойдя еще ближе, пристально посмотрел мне в лицо.

Есть такое романтическое выражение: «Его глаза – как два омута».

В том смысле, что можно запросто утонуть.

Примерно такие же красивые, но жуткие глаза были у моего истязателя: два омута, трясина, черные бездонные воронки.

Слова крикнуть не успеешь, как булькнешь – и с концами.

Кузнец подошел ко мне вплотную и залепил такую пощечину, что у меня на мгновение по-настоящему потемнело в глазах.

– Эх, если бы у меня не были связаны руки… – только и смогла пробормотать я с ненавистью.

– Ну что же, Натали, судя по набору в твоей сумочке, похоже, что я имею дело с профессиональной воровкой, – спокойно откликнулся Кузнец. – Отмычки, мотки веревок с крючками, множество поддельных документов, а также… Или все же – с ментовкой. Какой будет твой вариант ответа?

– Губная помада, пудра, ключи от дома, презервативы, упаковка жвачек… – продолжила я за него перечисление. – Ты имеешь дело с женщиной, которую боишься, раз связал меня по рукам и ногам, подонок.

– Хм, девушка-вор! Это интересно, – проговорил Кузнец. – Или все-таки имитация? Хитроумная версия, ничего не скажешь – наши менты тоже пытаются работать художественно. Говори, какое у тебя там звание? А как зовут твоего шефа? Надеюсь, ты не станешь утверждать, что Александр Сергеевич Пушкин, а, Натали?

– Никто меня не посылал. Я сама. Я уже сказала – один знакомый назвал мне адрес и послал сюда.

– Это звучит неправдоподобно! – возразил парень. – Как ты видишь, я живу уединенно, и ко мне – заметь такую подробность! – никогда не приходят клиенты. Ко мне иногда лишь приводят клиентов, и то только те люди, которым я полностью доверяю. Так заведено, Натали. С остальными приходится знакомиться либо внизу, либо на этом самом кресле. Так что можешь больше не рассказывать сказок про кинжальчик. Я хочу знать правду. Что тебя сюда привело?

Меня бесила его манера протяжно выговаривать слова и глядеть с прищуром, с чувством превосходства.

Еще бы – заковал руки и теперь выпендривается!

Вот если бы он дал возможность показать сейчас, как я владею карате, мы бы еще посмотрели, кто чего стоит.

– Ты отгадал. Да, я из милиции, из полиции, из ЦРУ, из ФСБ… Ух, в общем, из тех, кто запросто сможет взорвать твою комнату пыток! – выпалила я в сердцах. – Прямо сейчас! И тебя тоже! Что, боишься ФСБ? Правильно, бойся меня…

– Снова врешь, – спокойно сказал Кузнец. – Я же вижу, что врешь. Откуда же ты взялась, детка? Никак не могу понять. Тут не ФСБ, а что-то новенькое.

Я только тяжело дышала, словно пробежала сейчас значительную дистанцию или спортивный кросс под свистки нашего Попкина, хотя сидела на одном месте, как… прикованная.

– И про какую такую ты говоришь комнату пыток? – засмеялся парень, правда, одними губами – взгляд оставался жестким, неприязненным. – Это просто моя мастерская. Ты когда-нибудь была в мастерских художников? И к тому же, я – коллекционер. Здесь у меня хранится частная коллекция, и я никому не позволяю являться сюда без приглашения. В нашей, впрочем, как и в любой другой стране, каждый человек имеет право на увлечение, хобби, интересный, содержательный досуг. Не пойму, что тебе не нравится.

– Ты, – сказала я и плюнула в сторону садиста, но тот ловко отклонился – привык, наверное, к такому обращению, гад. – Ты мне не нравишься! Отпусти меня, ну, же… Отпусти, а то хуже будет!

– Ой как страшно! Надо же, какое взаимное непонимание, – заявил он спокойно. – А вот ты мне – очень даже ничего, можно сказать, даже нравишься. Я видел много всяких девушек из органов – ты на них не похожа. Вот только когда ты шагала по двору, мне показалось, что ты все же из ментов. Или из армии. В общем, из каких-то служивых. Но теперь я даже и не пойму, что ты за штучка. А ну-ка, давай посмотрим…