Нездоровые женщины. Почему в прошлом врачи не хотели изучать женское тело и что заставило их передумать - [19]

Клитор вносил путаницу в физиологические отличия женщин от мужчин, которые анатомы эпохи Возрождения так охотно выделяли: мужчины считались сексуальными агентами, а женщины — репродуктивными сосудами. Признание же наличия чувствительного органа, сходного с пенисом, означало, что женщины могут получать сексуальное удовольствие без участия мужчин. Только представьте, какую угрозу — не говоря уже о зависти! — они почувствовали, оказавшись как бы лишними. По этой причине клитор стали не просто игнорировать, а демонизировать, мифологизировать и преподносить как патологию, уродство и отклонение от нормы.

Пока хирурги, анатомы и врачи в Европе были заняты обсуждением самых сокровенных уголков женского тела, английское медицинское сообщество боролось с моральными последствиями открытия этих самых укромных и стыдных областей. Католическая церковь запрещала вскрытия до протестантской Реформации, поэтому Англия отставала в гонке по разгадке телесных тайн. В 1540 году Генрих VIII издал указ, разрешающий только что основанной Королевской компании парикмахеров и хирургов получать по четыре тела для вскрытия в год. В 1565 году Елизавета I позволила Королевскому колледжу врачей увеличить их число до шести. Существовали строгие ограничения относительно того, чьи тела можно было анатомировать: позволялось вскрывать лишь повешенных преступников. Королева Елизавета постановила, что трупы должны привозиться из Тайберна, деревни в Мэрилебоне, где веками проводились ужасающие публичные казни. В Англии, как и в Италии эпохи Возрождения, особенно ценились тела женщин, потому что их реже приговаривали к повешению. Хотя анатомирование теперь стало законным, научное познание женских органов и систем все равно было затруднено.

В «Истории человека», первом всеобъемлющем труде по анатомии на английском языке, написанном Джоном Бани-стером в 1578 году, о женских половых органах вообще не говорилось, потому что считалось неприличным «приоткрывать завесу природных тайн женских форм» [28]. В 1615 году Хелькия Крук, придворный врач Якова I и первый назначенный директор Бетлемской королевской психиатрической лечебницы, вызвал ажиотаж, опубликовав свой труд «Микро-космография: описание тела человека».

Крук считал, что болезни женской репродуктивной системы «самые страшные» и что из-за принятой в медицине «стыдливости» их сложнее всего лечить.

Его подробные описания и иллюстрации рассеченных женских половых органов очень расстроили лондонского епископа Джона Кинга, который считал, что врач ведет себя неприлично, предлагая к печати нечто настолько стыдное. Тем не менее «Микрокосмография» была опубликована, несмотря на протесты и настойчивые рекомендации Колледжа врачей, членом которого был Крук, сжечь оскорбительные главы книги [29].

В последующие десятилетия понимание женской анатомии начало преодолевать рамки ханжества и цензуры. В 1626 году Карл I позволил главному врачу Школы анатомии Оксфордского университета анатомировать тела любых преступников, казненных в пределах нескольких километров от города.

Тем не менее на понимание женских болезней продолжало влиять представление общества о том, кем женщины были и как им следовало жить. В конце XVII века медицина наконец начала избавляться от некоторых деспотических суеверий из темного прошлого, а также биологической связи между нездоровыми женщинами и их дикими матками. Хотя благодаря вскрытиям и экспериментам ученым становилось все больше известно о таинственных внутренностях женского тела, женщины подвергались еще большим притеснениям в связи с их слабым умом и неполноценным телом.

Глава 4. Нервы женщины

В 1640 годах 12-летняя Энн Грин из Стипл-Бартона устроилась посудомойкой в роскошный дом в Оксфордширской деревне Данс-Тью. Поместьем владел Томас Рид, бывший старший шериф графства. Через какое-то время его внук, очень крепкий и высокий для своих 16 лет, начал «любовно соблазнять» [1] Энн. В один роковой день 1650 года 22-летняя девушка «доставила ему незаконное удовольствие» — ее изнасиловали — и забеременела. Через четыре месяца у нее начались схватки в уборной, недоношенный сын родился мертвым. Испугавшись, Энн захоронила его тело возле помойной ямы, что вскоре обнаружил другой работник поместья. Девушку отправили в Оксфордскую тюрьму, «место столь же печальное, как она сама» [2]. Там она провела три недели в ожидании суда.

Энн вынесли приговор в соответствии с Законом против убийства незаконнорожденных детей, принятым Яковом I в 1624 году. В соответствии с ним любая попытка скрыть смерть такого младенца наказывалась смертной казнью. Это постановление было направлено исключительно на незамужних или «распутных женщин», которые топили или заживо закапывали своих новорожденных, чтобы избежать позора и наказания [3]. Какими бы ни были обстоятельства зачатия и причины сокрытия ребенка, с обвиняемой обращались как с убийцей. Она могла избежать казни только в том случае, если заслуживающий доверия свидетель был готов подтвердить, что ребенок родился уже мертвым.

Энн судили, признали виновной и приговорили к повешению. Ее повели к виселице морозным утром 14 декабря 1650 года. Она спела псалом, произнесла речь в свою защиту и заявила о распутности семьи Рид. Затем палач столкнул девушку с лестницы. Через полчаса тюремный врач констатировал смерть. Тело Энн положили в гроб и доставили в дом Уильяма Петти, анатома из Колледжа Брасенос: Петти и его коллеги Ральф Батерст, Генри Кларк и Томас Уиллис получили разрешение на вскрытие.