Незаконнорожденный. Книга 2. В мире птицы мохо - [23]

И вдруг она почувствовала, что кольцо, подаренное ей Орагуром, слегка ущипнуло ее за палец, вслед за этим теплая волна, исходящая из него, пронзила ее тело. И тут же огромная колдовская сила внушения, с помощью которой миркутянские жрецы представали перед всеми в облике значимых пугающих четырехглазых фигур, перестала действовать на Олиону. Щупальца глаз Великого Магистра исчезли из ее головы, и уже она сама, пронзив его глаза своими, проникла в его мозг. Холодная ненависть ко всему живому, желание повелевать и наслаждаться этим, хитрость и жестокость – ничего другого не было в потаенных уголках этого сознания.

Она попыталась сокрушить его мозг, он с трудом сопротивлялся этому. Олиона сумела бы довершить это, но торжествующая улыбка, мимолетно мелькнувшая на ее лице, когда она уже почти смяла последнюю защиту в этой молчаливой борьбе, была замечена стоявшей сбоку Ситацепой. Почуяв неладное, она громко закричала, подскочила к Олионе и, схватив за волосы, рванула ее голову в сторону. В комнату вбежали солдаты и схватили Олиону. На мгновение она потеряла из вида глаза Великого Магистра, а когда ей удалось снова взглянуть на него, он уже направлялся к своему креслу, снова скрыв голову под капюшоном.

– Она опасна, очень опасна, – сев в кресло, своим бесстрастным голосом произнес Великий Магистр, – Ситацепа, ты оказала мне еще одну услугу. И я дарю тебе ее жизнь. Но прежде пусть ее кровь омоет жертвенный алтарь Черной Змеи!

Прекрасная ганпарка удовлетворенно поклонилась:

– Я сейчас же отдам распоряжение о проведении церемонии. Тебе будет оказана великая честь – засмеялась она в лицо сжимаемой крепкими руками солдат Олионы, – для тебя будет проведена отдельная церемония жертвоприношения. Мало кто получил такую честь. Вы не желаете присутствовать? – спросила она, обратившись к молчаливым фигурам.

– У нас много других важных дел, – ответил Великий Магистр, – а с этим ты прекрасно управишься и сама.

Ситацепа поклонилась и, сделав знак солдатам, удалилась из комнаты. Солдаты выволокли за ней Олиону и, протащив ее по коридору, втолкнули в узкую, похожую на пенал, каморку, в которой можно было только стоять. Дверь за ней захлопнулась.

– Подожди немного, я приготовлю все необходимое для изготовления из тебя чаши, – раздался издевательский голос из-за двери, затем шаги удалились.

Через некоторое время в коридоре снова послышались приближающиеся шаги нескольких человек.

– Твоя задача по строительству храмов остается прежней, Избранный брат, – сказал, продолжая начатый ранее разговор, бесстрастный голос, в котором Олия без труда узнала голос Великого Магистра.

– Наши планы саботируются на местах, – ответил другой незнакомый голос, – особенно в землях олиев.

– Олиев надо уничтожить всех до единого, сказал третий голос, – невзирая на пол и возраст. А на их земли переселить лояльные нам народности.

– Что ты предпринимаешь для этого? – спросил голос, принадлежащий Великому Магистру.

– Я отдал приказ на проведение очистки территории провинции Дара олиев, – ответил третий голос. Через четыре дня войска окружат ее и все население поголовно будет перебито.

– Хорошо. Этот план уже утвержден. После нее готовь план на очистку следующей провинции. В этот храм доставлен один из магических шаров, способствующих перемещениям. Как известно из древних книг, их всего четыре. Два у нас, еще два в поиске. С помощью шара мы сумеем быстро перебросить войска.

Голоса стали удаляться, пока не умолкли вдалеке.

Олиона похолодела. Замышлялось ужасное злодеяние, уничтожение множества народа. Она же, ставши случайным свидетелем и узнав страшную тайну, никому не могла сообщить об этом!

12.

Вскоре в коридоре снова послышались шаги, остановившиеся у каморки, в которой находилась Олиона. Лязгнул замок, дверь распахнулась. Двое солдат без церемоний схватили ее за руки, умело завернули их назад и подняли сзади вверх, заставив согнуться, набросили на голову капюшон и в этой неудобной позе, не оставляющей возможности к сопротивлению, повели по коридорам и лестницам вверх.

Ночной ветерок ударил Олионе в лицо, принеся с собой не только прохладу, но и тяжелый запах чего-то гниющего. Солдаты отпустили ее руки, но не успела она выпрямиться, как их перехватили другие руки и сорвали с нее длинную хламиду. Вдалеке перед ней как на ладони виден был город, освещенный множеством пожаров. Она же находилась на вершине сооружения, в котором сразу же угадала храм миркутян. Рядом находились несколько человек с выкрашенными красной краской лицами и руками и в украшенных перьями сложных головных уборах, а также Ситацепа с безумными горящими глазами, в своем красивом платье. Четверо одетых в черную одежду людей крепко держали Олиону, не давая возможности пошевелиться. Где-то сзади остались приведшие ее солдаты. Перед ней был большой наклоненный вперед камень, и Олиона, ужаснувшись и похолодев, поняла и его предназначение, и откуда берется запах гнили, распространяющийся вокруг, который с трудом немного развеивал ветерок.

Ситацепа приблизила к Олионе горящие глаза.

– Как приятно видеть твой испуг! С каким бы удовольствием я бы сама вырвала твое сердце, но, к сожалению, жрецы не позволяют сделать это мне, – хищно улыбаясь, с некоторым сожалением в голосе сказала она, – это их привилегия. Но твой череп мой! И, поверь, нет ничего в мире слаще исполненной мести! А ты посмела дотронуться до меня!