Незабываемые дни - [60]
— Вы счастливица, он слушается вас. Для вас он на все готов пойти… Великую силу, извините, имеет над человеком любовь-с! Магнит! Очень даже просто-с…
— Что же вам нужно, однако? — резко перебивала девушка, чувствуя, как предательски горят ее уши и щеки.
Клопиков спохватывался:
— Если вы, боже упаси, имеете на нас какую-нибудь, простите, обиду, так это совершенно напрасно! Мы очень даже понимаем, большое понятие имеем о чувствах! Такой величины человек — это… это… большой талант иметь надо, чтобы… ну, команду над ним заиметь! Очень даже просто-с! А пришли мы спросить, в каких настроениях пребывают наш уважаемый господин комендант.
— А что, неприятности у вас?
— Ах, боже, боже! Какие же могут быть приятности у нас при нашей службе? Ими и живем, ими и дышим, этими самыми неприятностями… Опять, извините, партизаны натворили нам дел! Одним этим бензином так засмердили нам житьишко, что не продохнешь. Не потухли еще эти проклятые цистерны, как они новую свинью нам подложили: телеграфные столбы на Залучье все подпилены, провода сняты. Да в том же залученском лесу отстали от колонны три машины, так что вы думаете? Or машин этих только опаленное железо осталось, а офицер и солдаты как сквозь землю провалились, уж третий день — и хоть бы след от них остался, как мухи сгинули. Да что говорить, когда у нас под самым, можно сказать, боком такое творится, что руками разведешь! Лесопилочку задумали пустить, а когда хватились, так от этой лесопилочки, от всех машин, одни только гайки, извините, остались. Вот и хожу, как тот великомученик, того и гляди дождешься, что голову тебе вместо гайки свернут! Вот и житьишко наше! Обидно-с! Очень даже обидно-с! Так что не сочти за труд и доложи им про нас, цветик маковый! Мы уж тебя никогда не забудем, все припомним… Нам же прямо к ним итти — еще в гнев могут войти-с! А ты доложишь, от тебя одно солнце ласковое, и ход мысли у них веселей станет! А за этой веселой мыслью и мы заявимся, и все наши дела пойдут на лад. Так что покорнейше просим-с, сделай такую милость, доложи им.
Переводчица докладывала, хотя это и не входило в ее служебные обязанности. Господин Вейс принимал своих полицейских. А минут через двадцать они стремительно вылетали из его кабинета.
Вобравши голову в плечи, с испуганным лицом первым выскакивал Клопиков. За ним — его соратник.
— Ох ты, господи, сподобил же бог такой службицей!
Переводчица глядела на них, думала:
«Значит, где-то работают…»
И тысячи разнообразных мыслей проносились в голове девушки, мыслей горьких и светлых, радостных и печальных. А все больше грустных, как грустным и горьким было все это распроклятое житье.
10
Вере — так звали переводчицу — было о чем думать. Вчера, совершенно случайно, она встретилась вечером на улице со своей если не подругой, то во всяком случае близкой знакомой по институту, Надей Канапелькой. Они учились на разных курсах, но хорошо знали друг друга по участию в институтском самодеятельном хоре. Вера так обрадовалась этой встрече, что, заговорив с Надей, забыла про обед и про мать, которая давно ждала ее.
Вера рассказала Наде обо всех своих приключениях с того дня, как она со своей матерью выехала из Минска, о том, как они надеялись перебиться это время в городке, в семье начальника станции, который приходился ей дядей. До города они не доехали, немцы сняли их с поезда вместе со всеми пассажирами. В город пришли уже под конвоем гитлеровцев. Думали тут переждать, события ведь развернулись таким образом, что городок очутился в глубоком тылу. Дяди они, конечно, не нашли, он в первые же дни войны эвакуировался с семьей на восток. И вот попали, что называется, из огня да в полымя.
— Зайдем к нам! — спохватилась Вера. — Не на улице же обо всем рассказывать.
— Как живешь сейчас? — спросила по дороге Надя.
— Как живу? Живем вот как-то… — немного растерянно ответила она. — А ты где теперь?
— Да я по-старому, у отца в деревне.
— А-а… — вздохнула Вера. — Это хорошо, что в деревне. Работаешь, верно, по хозяйству.
— Работаю. А ты где работаешь? — спросила Надя, хотя от Любки уже знала, где работает Вера.
— Что тебе сказать… — смутилась Вера, опустила глаза, и все лицо покрылось густым румянцем. — Чтоб она сгорела, эта работа!
Они вошли в Верину квартиру. Две убогие комнатки с такой же убогой обстановкой. Мать Веры встретила Надю очень сухо, еле кивнула головой в ответ на приветствие. Это была пожилая женщина с худым выцветшим лицом, с аккуратно зачесанными седыми волосами под стареньким, но чистым платком. Впустив девушек, она направилась в свою комнату, но Вера задержала ее:
— Мамочка, это Надя, моя подруга, из нашего института, мы вместе учились.
— Учились, учились! — проговорила мать, словно передразнивала Веру. — Научились вот!
— Мамочка! — Вера вся вспыхнула… — Бросьте вы хотя…
— Да что бросать! Слава богу, бросила уже! Все бросила, уж и бросать больше нечего, добросалась…
— Да успокойтесь вы хотя бы! Человек же в доме…
— Да что человек? Видать же — ваш человек. Чего ж бояться, имея та-а-акую дочку? В комендатуре, должно быть, или в управе работает?
Вера порывисто поднялась с места, бросилась к матери, схватила ее за руки и, чуть не плача, начала ее уговаривать:
Повесть народного писателя Белоруссии Михася Лынькова «Миколка-паровоз» рассказывает о жизни и приключениях мальчика Миколки сына железнодорожника-большевика, в годы Октябрьской революции и гражданской войны. В книгу вошли также повести «Про смелого вояку Мишку…» и «Янка-парашютист».СОДЕРЖАНИЕ:МИКОЛКА-ПАРОВОЗЯНКА-ПАРАШЮТИСТПРО СМЕЛОГО ВОЯКУ МИШКУ И ЕГО СЛАВНЫХ ТОВАРИЩЕЙАвторизованный перевод с белорусского Б. И. БурьянаХудожник Е. А. ЛарченкоТекст печатается по изданииюЛыньков М. Миколка-паровоз. — Мн., Беларусь, 1935.— 308 с.
Эта книга рассказывает о советских патриотах, сражавшихся в годы Великой Отечественной войны против германского фашизма за линией фронта, в тылу врага. Читатели узнают о многих подвигах, совершенных в борьбе за честь, свободу и независимость своей Родины такими патриотами, ставшими Героями Советского Союза, как А. С. Азончик, С. П. Апивала, К. А. Арефьев, Г. С. Артозеев, Д. И. Бакрадзе, Г. В. Балицкий, И. Н. Банов, А. Д. Бондаренко, В. И. Бондаренко, Г. И. Бориса, П. Е. Брайко, A. П. Бринский, Т. П. Бумажков, Ф. И. Павловский, П. М. Буйко, Н. Г. Васильев, П. П.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.