Нейтринная гонка - [145]

Прибыв к месту происшествия вместе с медиками, пожарными, полицейскими, бойцами Национальной гвардии и репортерами, Пэрриш поняла, что Страйну удалось положить конец творимому безобразию. Осознание победы вызвало у нее прилив гордости за поступок нового друга.

Толпы изумленных, растерянных и смущенных граждан расходились в стороны, словно пшеница перед молотилкой. Казалось, будто кто-то мощными движениями раздвигает человеческую массу. Разглядев в гуще голов знакомую кепку-бейсболку, Пэрриш принялась пробираться сквозь толпу, чтобы побыстрее увидеть детектива-триумфатора.

Заметив профессора, Страйн бросился ей навстречу. Он, не задумываясь, порывисто обнял Пэрриш, и она тоже ответила ему объятием. Однако бывший бейсболист быстро отпустил женщину, дабы убедиться, что его помощница жива и здорова. Выражение его лица моментально сделалось рассудительным и спокойным.

— Если будет установлена наша связь с Фыосмитом, придется давать полиции серьезные объяснения. Так что нам нужно четко согласовать то, что мы будем говорить.

— То есть?

— Да ты оглядись вокруг! Два человека, спровоцировавших этот кошмар, мертвы — к счастью, налицо неоспоримые случаи самоубийства, но полицейским все равно захочется докопаться до мотивов их добровольной смерти.

Пэрриш задумалась.

— Пожалуй, нам следует признаться в том, что Рон хвастал каким-то новым препаратом в аэрозольной упаковке для ведения химической и биологической войны. Полицейские не обратят внимание на характер изображений большого экрана, посчитают его не более чем уловкой для отвлечения внимания банковских охранников. Открытие Фьюсмита слишком опасно, чтобы о нем узнали посторонние. Можешь себе представить, что необоримое желание властвовать случайно воплотит в жизнь какой-нибудь безумец, овладевший грамматикой Второго Уровня? Нет, пусть меня мучает совесть ученого, требующая обнародовать это выдающееся открытие, однако знание о нем следует уничтожить.

— Но как?

— Я видела своими глазами, как «палм-пайлот» Фьюсмита был раздавлен колесами «скорой помощи», под которую он бросился. Значит, остается лишь тот карманный компьютер, который сейчас лежит у тебя в кармане, и видеокассета из диспетчерской. Надеюсь, ты догадался забрать ее? Отлично! Отдай их мне.

Страйн подчинился просьбе, и Пэрриш разбила «палм-пайлот» о ближайший пожарный гидрант. Затем с помощью Страйна растоптала видеокассету, а обломки выбросила в канализационную решетку.

— Теперь нам нужно срочно заскочить в дом Фьюсмита, прежде чем полиция узнает его адрес, и уничтожить все возможные свидетельства его открытия. И — voila! — мир спасен!

— Ты не хочешь присвоить изобретение Фьюсмита и воспользоваться им?! — изумился Страйн, с неподдельным восхищением глядя на свою спутницу. — Это могло бы принести тебе Нобелевскую премию! Лишь жадность и низость Фьюсмита помешала ему получить заслуженные почести.

— Нет-нет. Я не настолько сильна, чтобы устоять перед искушением. А ты?

Страйн задумался.

— Ну, вообще-то мне хотелось бы кое-что изменить.

— Что именно?

— Отношение одной очаровательной женщины к одному бывшему бейсболисту по имени Стинго Страйн.

— Считай, что для этого не нужно никаких машин и электронных устройств, — улыбнулась Пэрриш. — Ты своего добился.

— Правда?

— Конечно, причем на нужном уровне.

«Seeing Is Believing». Перевод А. Бушуева

КАК ДЕЛА, ТИГРОВАЯ ЛИЛИЯ?

Написание «жесткой научной фантастики» — это вызов, на который я откликаюсь не слишком часто. Дать жизнь новым технологиям, а затем энергично и творчески экстраполировать их воздействие на общество — это, пожалуй, самое главное в научно-фантастических играх разума. Однако, как мне сказал недавно Брюс Стерлинг: «Это чертовски трудная работа!» Создание этого рассказа продвигалось мучительно медленно, с черепашьей скоростью, до тех пор пока я неожиданно не представил себе все последствия изобретения, сделанного Басом Эпплбруком.

Особую гордость у меня вызывает следующее предложение: «Дверь станции «отхоберманилась» настежь». После фразы Роберта Хайнлайна «Дверь существенно расширилась» писатели, работающие в жанре научной фантастики, прилагали немалые усилия, чтобы перещеголять друг друга в подобном сочетании филологической точности и когнитивной отстраненности. Вышеприведенное предложение — аллюзия на использование на последней зимней олимпиаде барьеров Хобермана — позволило мне почувствовать себя автором, вложившим собственный фрагмент в грандиозное мозаичное полотно научной фантастики.

1 Утиный суп

Первый сигнал того, что с его миром творится нечто неладное, Бас Эпплбрук получил за завтраком во вторник, 25 июня 2029 года.

Газета, которую он читал, превратилась в киноэкран.

Из состояния безмятежной мечтательности его вывел газетный заголовок «МЕРКОСУР ФРИТЕР СОВЕРШАЕТ ПРОРЫВ В ОБЛАСТИ СПИНТРОНИКИ!». Бас был настолько ошеломлен увиденным, что расплескал на стол содержимое чашки с питательным коктейлем «Метаномикс плюс». Поверхность стола незамедлительно впитала пролитые капли.

Бросив взгляд на висящие на стене часы — дисплей, сделанный из преобразованной рыбьей чешуи, изменчивая преломляемость которой заменяла древние светодиоды, — дабы убедиться, что его, случаем, не выбросило в какой-то другой временной континуум, Бас попытался представить себе перспективы этого пугающего происшествия.