Нейропат - [84]

Наступила тишина.

«Плохо, — подумал Томас — Просто катастрофа. Сэм могут выгнать с работы».

Уж она своего шанса не упустит. Такой был у Норы характер. Даже когда в их браке все обстояло благополучно, она любила шутить, что, будь она ядерной державой, мир был бы разрушен, когда ей только перевалило за двадцать. Дай ей хлыст, а кого высечь, она сама найдет.

— Я приехала забрать Рипли, — нервно рассмеялась Нора, — чтобы мы вдвоем, как и договаривались, могли показать ей Фрэнки… — Она моргнула, поднесла палец к дергающемуся левому веку. — Помнишь?

Да, теперь он вспомнил. Рипли надо было навестить брата, прежде чем в ее фантазии разыграются еще более дикие картины. Даже до развода она была еще то скептическое отродье. Одних слов будет недостаточно. Они решили, что если вместе приведут ее, то это поможет в какой-то мере смягчить шок. Даже тогда Томас не мог точно сказать, почему подумал, что это поможет. Возможно, надеялся, что на помощь придет иллюзия — мама и папа вместе, — которая отчасти затмит впечатление от психически надломленного брата.

— Томми, — сказала Нора.

— Прости, Нора, я совсем забыл. — Он откашлялся. — Рип у Миа.

— Понятно. — Она в упор посмотрела на Сэм. — Ты слишком занят.

— Это совсем не то, что ты думаешь, Нора.

Нора язвительно расхохоталась, отчего у него всегда непроизвольно сжимались кулаки.

— Какая прелесть, — сказала она. — Теперь я думаю, что ты оставил Рипли у Миа, чтобы удобнее было поиметь здесь эту красотку.

Мертвая тишина. Томас мельком взглянул на Сэм: слава богу, она сидела, уставившись в пол.

— У тебя есть выбор, Нора.

— Будто я не знаю, — оборвала она его. — Вот только не могу решить, что сделать сначала. Позвонить агенту Атте и рассказать, что одна из ее подчиненных трахается с отцом жертвы. — Она улыбнулась радостно и злорадно. — Или плюнуть тебе в рожу.

Еще не успев раскрыть рта, он уже пожалел о том, что собирался сказать.

— Вот и вечно ты такая. Стараешься сделать только хуже.

По нерешительности Норы он понял, что добился своего, — нанес чувствительный удар, даже если хотел этого меньше всего на свете. Кому, как не ему, было знать ее потаенные страхи, ее уязвимые места. В браке делишься всем, даже ключами от ящичка, где хранится оружие.

— Будь это правдой, — бесстрастно произнесла Нора, — я рассказала бы этой, — она пристально, в упор посмотрела на Сэм, — как ты трахал меня на прошлой неделе.

Взгляды женщин скрестились. По улице проехал грузовик. В приоткрытую дверь ворвался грохот — гортанное громыхание старых железок — и тут же стих. В наступившую тишину, как выхлоп, ворвалось птичье пенье.

Сэм по-прежнему сидела очень тихо, лицо ее было непроницаемым, не считая сосредоточенного взгляда. Нора ухмылялась, словно ее выбивало из колеи нежелание соперницы сказать что-либо в отместку.

— Нора… — снова начал Томас.

— Приве-е-ет! — раздался с крыльца мужской голос.

Миа?

— Мамочка! — крикнула Рипли, ее юбка развевалась, когда она стремительно вбежала в дверь. Бросившись к Норе, она прижалась к ней, обняв за талию. — Миа разрешил мне посмотреть «Чужих»! Это правда, что ты назвала меня в ее честь? Ну, героини? Правда, мамочка?

Вслед за Рипли, церемонно постучавшись, вошел Миа, на нем была оранжевая футболка и подрезанные выше колен обтрепанные джинсы.

— Оу-у-у-у! — проворковал он с ужимками алабамского гея. — Что тут у нас такое? Вече-е-е-рушка?

Затем, повернувшись, увидел на кухне Томаса и Сэм.

— Ох!.. — сказал он.

Казалось, Рипли задушит мать в объятиях. Пробуя улыбаться, Нора пыталась вырваться. Послышалось сдавленное всхлипывание, затем другое.

— Прости, моя сладкая, — задыхаясь, вымолвила она, освободившись из цепких рук Рипли. — Мамочка не может, не может…

Она опрометью кинулась в дверь.

Томас стоял как громом пораженный. Казалось, в нем шевелятся угрызения совести, несвязные, как тошнота. Но, в сущности, он был где-то далеко, так, словно составлял часть публики, вырядившись в костюм главного героя.

Все было под контролем.

— Привет, Сэм, — с убитым видом произнес Миа и нервно помахал рукой, как четырнадцатилетний подросток.

Ничего ему не ответив, Сэм встала, подошла к окну и отдернула занавеску, чтобы было лучше видно. Томас понял, что она следит за Норой. Сквозь тюль он мельком заметил тень своей бывшей, исчезнувшую в тени «ниссана».

— С ней будет все в порядке? — спросила Сэм, когда Томас подошел и встал рядом.

— Вот черт! — сказал Миа, бросаясь в открытую дверь.

Томас увидел сухонькую тень своего соседа, вприпрыжку метнувшуюся через лужайку к машине Норы. Ему не хотелось раздвигать занавески. Он помнил, какими старосветскими они казались, когда он купил их в «Таргете» как свидетельство того, что он может украшать дом и без Норы. Тогда все было свидетельством чего-то в прошлом. По мере приближения Миа к машине со двора стали доноситься пронзительные крики. Потом «ниссан» рванул с места и скрылся из виду. Томас увидел, как его сосед номер один отчаянно машет руками, затем поворачивается к дому и чешет в затылке. После минутного колебания он двинулся к границе участков, с каждым шагом все больше напоминая привидение.