Нейрокошмар - [17]

Не отклоняясь от принятых в братстве обычаев, они быстро стали любовниками.

Джеб Стюарт Хо сел на помост, скрестив ноги. Он не заговорил с Милхаусом. Молодой человек быстро взглянул на учителя и вернулся к работе.

Хо перестроил дыхание и приготовился к переходу в состояние промежуточного транса. Он практиковал и искусство погружения в глубокий транс, который физически является эквивалентом смерти. Однако подготовка к глубокому трансу требует слишком много времени. А для промежуточного транса необходимы только мыслительные приготовления, на которые ему хватит оставшегося до двадцати ноль-ноль времени.

Его глаза следовали за руками ученика, двигающимися вверх и вниз по блестящей стали. Веки медленно опускались. Наконец глаза окончательно закрылись. Юноша перестал полировать меч, осторожно вложил его в ножны и добавил к остальному оружию.

Он переместился и теперь смотрел прямо на Джеба Стюарта Хо, приняв позу медитации. Но в отличие от учителя, глаз не закрывал, а сконцентрировался на лице Джеба Стюарта Хо. Прошло много времени, прежде чем Хо вышел из транса. Все это время Милхаус Ят Сен неподвижно смотрел на него.

Наконец Джеб Стюарт Хо открыл глаза. Несколько мгновений молодой и старший смотрели в глаза друг другу. Затем Джеб Стюарт Хо улыбнулся.

– Ты все приготовил?

– Все, мой учитель.

Повисла долгая пауза. Джеб Стюарт Хо молча распустил одежду и остался обнаженным. Он все еще сидел скрестив ноги на помосте. Милхаус Ят Сен нахмурился.

– Ты собираешь надевать снаряжение, мой учитель?

Джеб Стюарт Хо покачал головой.

– Я собираюсь спать.

– Ты желаешь, чтобы я оставил тебя, мой учитель?

Джеб Стюарт Хо мягко рассмеялся.

– Я предпочел бы, чтобы ты остался со мной, Милхаус Ят Сен.

Юноша торжественно поднялся. Он позволил своему одеянию упасть на пол. Его стройное тело белело в тусклом свете свечи.

– Я предпочту остаться с тобой, Джеб Стюарт Хо.

Он опустился на колени перед Джебом Стюартом Хо, и его пальцы пробежали по шрамам, пересекающим грудь учителя.

10

А. А. Катто усердно работала в течение последних трех дней. Ее армии захватили Фелд и дюжину других городов. Теперь следовало перегруппировать войска для централизованного удара по наиболее близким объектам. Однако не проблемы военной стратегии отнимали силы и энергию А. А. Катто. Этот груз целиком лежал на плечах шести военных советников, военных консультантов и специалистов по ящерицам. А. А. Катто планировала ужин – вечеринку. Совершенно особенный праздник, посвященный успеху на первом этапе завоеваний.

Она убеждала себя, что вечеринка обречена на ослепительный успех. Не было ни единой причины, почему должно получиться иначе. А. А. Катто лично тщательно продумала каждую деталь оформления и меню вплоть до наркотиков, которые подадут после ужина, и обустройства гостей.

Особенное удовольствие ей доставило именно размещение гостей. Результат, который она теперь обозревала с высокого черного кресла во главе длинного банкетного стола, стал данью ее воображению и изобретательности.

Во время войны кажется невозможным пригласить посетителей со стороны. И все же она разместила за столом гостей, заказанных в Распределителе Материи. А. А. Катто переворошили исторические записи в поисках деталей характеров, которые можно заложить в копии.

Слева от А. А. Катто сидела Нэнси, второй настоящий человек в комнате. Справа расположилась копия поэта и драматурга Оскара Уайльда. Она выкопала его описание из нескольких очень древних записей. Его постоянная болтовня забавляла, он умел заполнить пустоту в разговоре милым, пусть и архаическим анекдотом.

А. А. Катто находила, что у него есть несколько огорчительных недостатков. Во-первых, он слишком толст, что А. А. Катто прощала не легко. Также его не красила привычка говорить с полным ртом, и еда вываливалась на шелковый обеденный жакет. К тому же Оскар являлся яростным гомосексуалистом, что обычно не слишком тревожило А. А. Катто, но он отвлекался от беседы с ней, и бросал скрытые взгляды на гостя напротив.

Напротив Уайльда сидела копия индивида, называемого Пресли. Оригинал жил много лет спустя после Уайльда. Он имел репутацию эстрадного артиста и местного секс-символа. А. А. Катто выбрала его за прекрасный мрачный взгляд. Он пока не проявлял артистичности, хотя А. А. Катто рассчитывала использовать его позже. В течение первой перемены блюд он сидел, развалившись в кресле, сложив руки на белом расшитом блестками пиджаке и бросал через стол взгляды, становившиеся еще более мрачными, когда Уайльд начинал распускать слюни в его направлении.

Еще дальше за столом сидел Джереми Атрейдис, облекший свою великолепную фигуру в синее одеяние, украшенное гирляндой драгоценностей. Стройное тело копии Атрейдиса при внимательно рассмотрении казалось немного болезненным и женоподобным. Атерейдис обладал тем искрометным, злым и упадническим юмором, который отличал представителя очень длинной, пестрящей родственными связями, династии императоров-богов последнего периода. А. А. Катто уважала Атрейдиса за огромнейший успех и, в частности, за то, что он мог превзойти эпиграммы Уайльда.