Невыносимая жара - [5]

— Ой, да ничего особенного, просто снимали стресс. Ты же знаешь, как это бывает, — пробормотал Каньеро.

— Точно, ничего такого, — поддакнул Таррелл. Два этажа проехали в молчании, затем детективы начали напевать «It's Raining Men», а потом расхохотались.

— Это? Вы из-за этого гоготали?

— Наверное, никогда в жизни я не был так горд собой, — заявил Рук. Когда они вышли из дверей и снова оказались в доменной печи, под тентом у входа в «Гилфорд», Рук заговорил:

— Никогда не догадаетесь, кто написал эту песню.

— Приятель, я вообще не знаю, кто пишет песни, — отозвался Таррелл.

— Этого вы знаете.

— Элтон Джон?

— Мимо.

— А подсказки будут?

Перекрывая шум транспорта, раздался пронзительный женский вопль, и Никки Хит бросилась по тротуару, вертя головой по сторонам.

— Вон там! — воскликнул швейцар, указывая в сторону Коламбус-авеню. — Миссис Старр!

Хит проследила за его взглядом: на углу какой-то крупный мужчина, схватив Кимберли Старр за плечи, прижал ее к витрине. Раздался глухой удар, но стекло выдержало. Никки уже неслась туда, остальные трое следовали за ней по пятам. Она размахивала жетоном и орала на пешеходов, приказывая им расступиться. Таррелл, сжимая в руке рацию, вызывал подкрепление.

— Стоять, полиция! — крикнула Хит.

Воспользовавшись секундным замешательством нападавшего, Кимберли нанесла ему удар в пах, но промахнулась. Мужчина уже бросился бежать, а она по инерции полетела на тротуар.

— Каньеро! — крикнула Хит, проносясь мимо женщины. Тот остановился, чтобы помочь Кимберли, а Таррелл и Рук последовали за Хит, огибая машины на переходе через 77-ю.

Дорогу им преградил туристический автобус, поворачивавший в неположенном месте. Хит обежала автобус сзади, вдохнула горячие выхлопные газы и оказалась на вымощенном булыжниками тротуаре у музейного комплекса.

Незнакомца нигде не было видно. Хит замедлила шаг, минуя многоквартирный дом «Эвелин» на 78-й. Таррелл бежал сзади, сообщая по рации их местонахождение и приметы подозреваемого: «…белый мужчина, тридцать пять лет, залысины, рост метр восемьдесят, белая рубашка с коротким рукавом, синие джинсы…»

На углу 81-й и Коламбус-авеню Хит остановилась и обернулась. Шея ее блестела от пота, на футболке образовалось треугольное темное пятно. Однако детектив не проявляла признаков усталости, она была настороже, окидывая взглядом прохожих, готовая в любую минуту снова пуститься в погоню.

— Он не в очень хорошей форме, — судя по голосу, Рук слегка запыхался. — Далеко уйти не мог.

Никки обернулась к журналисту, слегка удивившись тому, что он вообще сумел ее догнать. И еще это вызвало у нее раздражение.

— Какого черта ты здесь делаешь, Рук?

— Лишняя пара глаз, детектив.

— Таррелл, я осмотрю Сентрал-Парк-Уэст и обойду музей. Ты иди по Восемьдесят первой до Амстердам-авеню, возвращайся по Семьдесят девятой.

— Понял. — И детектив побежал по Коламбус-авеню навстречу людскому потоку.

— А мне что делать?

— Ты не заметил, что сейчас я слишком занята, чтобы с тобой нянчиться? Если хочешь быть полезным, возьми свою лишнюю пару глаз и посмотри, как там Кимберли Старр.

Она оставила его на углу и ушла, не оглядываясь. Хит нужно было сосредоточиться, и она не хотела, чтобы ее отвлекали, особенно Рук. Этот журналист уже порядком ее утомил. И что это такое было там, на балконе? Он смотрел ей прямо в лицо, словно мачо из рекламы мужской туалетной воды, рекламы, обещающий вечную страстную любовь, которая почему-то никогда не встречается в жизни. К счастью, Никки вовремя прервала эту милую сцену. И все же она подумала, что, наверное, сейчас обошлась с репортером чересчур сурово.

Обернувшись, чтобы посмотреть, как там Рук, она не сразу увидела его. Он был уже на полпути по Коламбус-авеню. Какого черта он сидит за цветочной кадкой? Вид у него был такой, как будто он за кем-то следил. Никки перепрыгнула через заборчик, ограждавший площадку для дрессировки собак, и побежала к нему по газону.

В этот момент она и заметила Белую Рубашку с Синими Джинсами, который выбирался из мусорного бака у черного хода музейного комплекса. Она побежала быстрее, а Рук тем временем поднялся из-за своей кадки. Парень заметил его и устремился прочь по подъездной дорожке, а затем исчез в служебном туннеле. Никки Хит окликнула его, но Рук уже бросился вдогонку за ее подозреваемым. Хит выругалась, перескочила через заборчик на противоположном конце собачьей площадки и побежала за ними.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Шаги Никки порождали гулкое эхо в бетонном туннеле. Туннель был широким, с высоким потолком, здесь свободно могли проехать грузовики с экспонатами для обоих музеев комплекса: Американского музея естественной истории и Центра изучения Земли и космоса, или попросту — планетария. Рыжие натриевые лампы прекрасно освещали туннель, однако неизвестно было, что находится впереди, за поворотом. Никки также не слышала чужих шагов — и, завернув за угол, поняла почему.

Туннель заканчивался тупиком — помещением для разгрузки, где не было ни души. Никки взлетела по ступеням на площадку, куда выходили две двери: правая вела в Музей естественной истории, а левая — и планетарий. Доверившись интуиции, Никки повернула ручку правой двери. Та оказалась заперта. К черту интуицию, пора переходить к методу исключения. Дверь в служебное помещение планетария с легкостью распахнулась. Детектив Хит достала пистолет и вошла внутрь.