Невыносимая жара - [24]

«Парень слишком часто попадал в переделки, — подумала она. — Он прекрасно понимает, что к чему. И, несмотря на многочисленные аресты, его ни разу не обвиняли в нанесении телесных повреждений. Только мошенничество и букмекерство». Она вернулась к Железному Человеку.

— Этот человек, Поченко, он приходил с вами?

— В тот день, когда я не видел Мэтью Старра? Да, приходил. Могу поклясться, вам это уже известно.

— Зачем вы взяли Поченко на встречу с Мэтью Старром? Чтобы показать ему замечательное здание?

Мирик рассмеялся, обнажив крошечные желтые зубы.

— Хорошая шутка, я запомню.

— Тогда зачем? Зачем брать с собой такого верзилу?

— О, вы знаете, какая сейчас ситуация, людей постоянно обворовывают на улицах. Иногда я ношу с собой большие суммы денег, и лишняя осторожность не помешает, понимаете?

— Вы меня не убедили. Я считаю, что вы лжете. Мирик пожал плечами:

— Думайте, что хотите, мы в свободной стране. Но я вам вот что скажу. Вы подозреваете, что я убил Мэтью Старра, а я вам говорю: зачем мне это? Это плохо для бизнеса. Хотите знать, как я называл Мэтью Старра? Банкомат. Зачем мне отключать свой банкомат?

Он дал Никки пищу для размышлений. И тем не менее, поднимаясь, она произнесла:

— И еще одно. Покажите руки.

Он повиновался. Руки были белыми и чистыми, как будто он целыми днями чистил картошку в раковине. Пока из камеры вели Поченко, Никки Хит обменялась впечатлениями с детективами.

— Этот Мирик — кусок дерьма, — сказал Каньеро. — Во время облавы на торговцев метамфетамином находишь таких жалких тварей под опилками в ящиках.

— Итак, насчет «хорька» мы сошлись во мнениях, — подытожила Хит. — Что полезного мы от него получили?

— По-моему, это он.

— Рук, ты говоришь так про всех, кого мы допрашивали. Могу я тебе напомнить о Кимберли Старр?

— Но тогда я еще не видел этого парня. А может, это его вышибала. Вы, ребята, их так называете — вышибалами?

— Иногда, — ответил Таррелл. — А еще киллерами.

— Или головорезами, — продолжил Каньеро.

— Головорез — неплохо звучит, — согласился Таррел.

— Качок, — откликнулся Каньеро, и двое детективов принялись по очереди сыпать жаргонными словечками.

— Гангстер.

— Быдло.

— Бандюган.

— Мразь.

— Громила.

— Отморозок.

— Шпана.

— Но вышибала — тоже подходит, — закончил Каньеро.

— Да, передает смысл, — согласился Таррелл.

Рук вытащил «Молескин» и ручку.

— Надо хоть что-нибудь записать, пока не забыл.

— Записывай, — разрешила Хит. — А я пойду к… злоумышленнику.

— Виктор Поченко, с того момента, когда вы прибыли в эту страну, вы не теряли времени даром. — Никки полистала досье, делая вид, что читает, хотя уже была с ним знакома, затем закрыла папку. Множество задержаний за угрозы и насилие, но ни одного предъявленного обвинения. Люди либо отказывались давать показания против Железного Человека, либо уезжали из города. — Но всегда выходили сухим из воды. Много раз. Варианта два: то ли люди вас очень любят, то ли очень боятся.

Поченко сидел, глядя прямо перед собой, в зеркало. Но он не рассматривал себя, как нервный Барри Гейбл. Нет, он сосредоточенно уставился в одну точку. Не на Никки — как будто ее вообще здесь не было. Казалось, он думал о чем-то своем. Детектив Хит поняла, что нужно вернуть его с небес на землю.

— Ваш друг Мирик, должно быть, вас совершенно не боится. — Русский даже бровью не повел.

— Судя по тому, что он мне только что рассказал. — По-прежнему молчание. — Он поведал мне кое-что интересное о том, что вы сделали позавчера с Мэтью Старром у него дома, в «Гилфорде».

Русский, не торопясь, оторвал взгляд от зеркала и повернул голову к Хит. При этом шея его напряглась, выступили вены и сухожилия, уходившие в массивные плечи. Он уставился на Никки из-под густых рыжих бровей. В безжалостном освещении комнаты для допросов он походил на профессионального боксера, вплоть до характерного носа, приплюснутого в месте давнего перелома.

Хит решила, что когда-то он был даже симпатичным. Она представила его молодым парнем, с короткой стрижкой, на футбольном поле или с клюшкой на льду. Но теперь в Поченко осталась только жестокость, и не важно, откуда она взялась — после срока в России или после стараний не получить срок. Мальчик, и сейчас Поченко был таким, каким становятся, очень хорошо научившись справляться с очень плохими вещами. И глубоких складках, прорезавших углы его рта, начало формироваться нечто вроде улыбки, но улыбка так и не появилась. Наконец он заговорил.

— На станции метро, когда ты села на меня верхом, я почувствовал твой запах. Ты понимаешь, о чем я говорю? Понимаешь, о каком запахе?

За свою карьеру Никки Хит множество раз приходилось, допрашивать всевозможных ублюдков и тех, кто был недостоин даже такого названия. Всякие остряки и чокнутые думали, что, если она женщина, значит, ее можно вывести из равновесия ухмылками и дерьмовыми фразочками из порнофильмов. Однажды серийный убийца попросил ее проехаться с ним в фургоне, чтобы он мог поразвлечься по дороге в тюрьму.

Но все это не трогало ее. Никки обладала даром настоящего следователя — способностью отстраняться. А может быть, она просто не считала этих существ людьми.