Невыдуманные приключения Свена Хедина - [45]
Пятого марта Хедин отправился в очередной поход по пустыне. Объектом его исследования стала пустыня Лоб, простирающаяся к востоку от реки Тарим и соединяющая Такла-Макан с пустыней Гоби.
Хедин собирался следовать на восток сухим руслом реки Конче-дарья, положить местность на карту и выяснить, куда река впадает. Эта река была найдена несколькими годами ранее русским ученым Петром Козловым, но не исследована. Помимо картографирования, целью Хедина было найти причины изменения положения озера Лобнор.
Само по себе путешествие обещало быть очень интересным, но результат оказался еще более примечательным. Хедин стоял на пороге фантастического открытия, бесценной археологической находки, переворота в исследованиях Великого шелкового пути.
Пустыня Лоб,
29 марта 1900 года
Небольшой караван Хедина вышел из оазиса Алтимишбулак 27 марта и направился на юг через пустыню Лоб к озеру Лобнор/Каракошун. Следующий день стал днем триумфа. Свен заметил осыпь с ракушками и торчавшие из иссохшей глинистой почвы остатки тростника. Он буквально наткнулся на то, что искал. Вот оно, доказательство — под копытами верблюдов. Они стояли на дне высохшего озера.
Старые китайские карты, обозначавшие озеро значительно севернее нынешнего Лобнора, были верны. Древние китайские картографы, он сам и Рихтгофен — правы. Пржевальский и Козлов — ошибались. Своей находкой Хедин поставил точку в их научном споре.
Караван двигался вдоль бывшего северного берега высохшего озера, отмеченного остатками когда-то зеленевших здесь тополей. Весеннее солнце пригревало, ледяной блок, их водяной запас, потихоньку подтаивал. Казак Чернов и туркестанец Ёрдек ехали чуть впереди остальных. Вдруг они остановились. Чернов помахал ему рукой. Хедин подъехал. Вторая сенсация задень: на берегу бывшего озера ясно просматривались руины домов.
Связь была очевидной. Прошлое обретало плоть и кровь. Когда-то в этих иссохших и мертвых местах благодаря воде Лобнора бурлила жизнь. Хедин распорядился разбить лагерь и пошел осматривать руины.
Они нашли осколки глиняной посуды, железные топоры, множество маленьких чаш, ассоциировавшихся у Свена с буддистским храмом. Возле одного из домов выкопали несколько фрагментов прекрасно обработанного дерева с резьбой и орнаментом. Они обнаружили также остатки четырех глинобитных башен, вытянутых в цепочку с интервалом в один километр, вероятно сигнальных. Свен пришел к выводу, что это место — часть древнего торгового пути из Корлы в Дуньхуан и Хиань — Великого шелкового пути.
Хедин охотно бы остался здесь хотя бы еще на день, но таявшие в прямом смысле слова запасы воды вынуждали поторапливаться. 29 марта караван снялся с места. Они прошли двадцать километров и остановились на ночевку. И тут выяснилось, что на раскопках Ёрдек забыл лопату. Хедин колебался, стоит ли возвращаться за ней, но лопата была нужна — в первую очередь для того, чтобы копать колодцы.
Около полуночи Ёрдек уехал, и через два часа началось то, чего Свен опасался. Поднялась песчаная буря. Туркестанец заблудился, но благодаря этому была сделана третья за одни сутки сенсационная находка: Ёрдек нашел остатки древнего города. Через сутки туркестанец чудом нашел караван и показал Хедину взятые в городе две дощечки.
Свену очень хотелось осмотреть город, но любопытство пришлось поумерить, и караван продолжил путь на юг. Через несколько дней они вышли к ранее неизвестной системе озер в южной части пустыни Лоб. Несколько недель Хедин ее исследовал и картографировал. Эти недавно образовавшиеся озера к северу от Лобнора Свен счел еще одним доказательством своей теории блуждающего озера.
Наносы и ил, которые несла с собой река, в конце концов закупоривали русло, и воде приходилось искать себе новый путь. Естественно, что лишившееся притока воды озеро в нижнем течении реки пересыхало. Происходило это примерно раз в тысячу лет.
Хедин сделал вывод, что воды реки Тарим вернутся в свое старое, изъеденное эрозией русло. Сухая чаша бывшего озера, на дне которого он стоял, вновь заполнится водой, а ныне существующее озеро постепенно обмелеет и высохнет.
Одиннадцатого мая он написал домой: «Бедняга Козлов, он смешон со своей теорией. Я совершенно определенно могу утверждать, что за время этой поездки узнал о районе Лоб больше, чем все европейцы до меня, вместе взятые. Все дороги и тропинки положены на карту, и их паутина отчетливо сходится на месте старого озера».
Пустыня Лоб,
7 марта 1901 года
Наконец Хедин смог отправиться в пустыню на поиски найденного Ёрдеком города. Но вопрос был в том, сумеет ли он его найти. Хедин решил разослать своих людей во всех направлениях, но они возвращались вечер за вечером без результата. Закончился еще один день, все вернулись в лагерь, ничего не найдя. Не было только казака Шагдура. Уже стемнело, и Хедин распорядился разжечь сигнальный костер. Сушняка, остатков бывших лесов, было много, взметнулось пламя, видное издалека на плоской поверхности пустыни. Шагдур увидел отблеск костра и быстро нашел лагерь. У казака были новости.
— Я нашел и то, и другое: и город Ёрдека, и лагерь, где он забыл лопату.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Тише!.. С молитвой склоняем колени...Пред вами героя родимого прах...С безмолвной улыбкой на мертвых устахОн полон нездешних, святых сновидений...И Каппеля имя, и подвиг без меры,Средь славных героев вовек не умрет...Склони же колени пред символом веры,И встать же за Отчизну Родимый Народ...Александр Котомкин-Савинский.
Аннотация издательства: Сорок пять лет жизни отдал автор службе в рядах Советских Вооруженных Сил. На его глазах и при его непосредственном участии росли и крепли кадры командного состава советской артиллерии, создавалось новое артиллерийское вооружение и боевая техника, развивалась тактика этого могучего рода войск. В годы Великой Отечественной войны Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов занимал должности командующего артиллерией Красной Армии и командующего ПВО страны. Одновременно его посылали представителем Ставки на многие фронты.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этой книге рассказывается о том, как строились отношения в крестьянской семье, как женились и разводились, как воспитывали детей. Каковы были повседневный быт, отношение к религии, устройство жилья, представления о гигиене. В чем заключалась сугубо женская обрядность. Что считалось личной собственностью женщины в имуществе двора, какую роль она играла в крестьянской общине и почему случались «бабьи бунты». А также — об интимной жизни крестьянки, узаконенных обычаем «ласках» свекра, проституции и женской преступности, о публичных — всей общиной — наказаниях провинившихся.
Книга Леонида Васильева адресована тем, кто хочет лучше узнать и понять Китай и китайцев. Она подробно повествует о том, , как формировались древнейшие культы, традиции верования и обряды Китая, как возникли в Китае конфуцианство, даосизм и китайский буддизм, как постепенно сложилась синтетическая религия, соединившая в себе элементы всех трех учений, и как все это создало традиции, во многом определившие китайский национальный характер. Это рассказ о том, как традиция, вобравшая опыт десятков поколений, стала образом жизни, в основе которого поклонение предкам, почтение к старшим, любовь к детям, благоговение перед ученостью, целеустремленность, ответственность и трудолюбие.
Есть две причины, по которым эту книгу надо прочитать обязательно.Во-первых, она посвящена основателю ислама пророку Мухаммеду, который мирной проповедью объединил вокруг себя массы людей и затем, уже в качестве политического деятеля и полководца, создал мощнейшее государство, положившее начало Арабскому халифату. Во-вторых, она написана выдающимся писателем Вашингтоном Ирвингом, которого принято называть отцом американской литературы. В России Ирвинга знают как автора знаменитой «Легенды о Сонной Лощине», но его исторические труды до сих пор практически неизвестны отечественному читателю.
Быт дореволюционной русской деревни в наше время зачастую излишне омрачается или напротив, поэтизируется. Тем большее значение приобретает беспристрастный взгляд очевидца. Ольга Семенова-Тян-Шанская (1863 1906) — дочь знаменитого географа и путешественника и сама этнограф — на протяжении многих лет, взяв за объект исследования село в Рязанской губернии, добросовестно записывала все, что имело отношение к быту тамошних крестьян. В результате получилась удивительная книга, насыщенная фактами из жизни наших предков, книга о самобытной культуре, исчезнувшей во времени.