Невозможная птица - [109]

Шрифт
Интервал

– Это, черт побери, не твоя вина! Это я!

– Нет, Майк. Тебе больше не надо этого делать.

– О чем ты говоришь?

– Заступаться за меня. Присматривать за мной. Разыгрывать плохого парня. Пробовать все возможности и нести вину. Это ребячество. Хватит.

– Денни…

– Ты заткнёшься хотя бы на секунду? Мне и так тяжело, – Дэниел перевёл дыхание. – Я имею в виду, я не знал, что ты любил её. Я думал, что ты просто…

– Трахал её?

– Да.

– Нет, – Майк тяжело вздохнул. – Не в этот раз.

– Тогда прости.

– Я тебя должен прощать?

– Что я мешал вам соединиться.

Наступило продолжительное молчание, в течение которого оба брата, каждый по-своему, думали, закончится ли когда-нибудь это бесконечное подведение итогов.

– Денни… Когда говоришь «прости», это действительно помогает?

– Нет, – признался тот с печальной улыбкой. – Но это хороший жест. Почему ты не… – вопрос Дэниела замер у него на губах.

– Что? – спросил Майк.

– Не знаю. Как-нибудь по-другому…

Майк пожал плечами.

– Не знаю. А почему ты не?

– Не знаю, – сказал Дэниел. Он покачал головой. – Ни хрена себе делишки творятся тут у вас в госпитале!

Майк улыбнулся. Он раньше никогда не понимал этой шутки. Теперь понял.

– Эй, Майк!

– Что?

– Иди на хуй, – сказал Дэниел беззлобно.

Майк прикрыл глаза и кивнул.

– О'кей.

Так они лежали, держа птиц друг друга, слишком истощённые, чтобы делать что-нибудь ещё, кроме как смотреть на звезды.

Затем, одновременно, Майк и Дэниел почувствовали нечто.

Как будто в первый раз в жизни они разделили в точности одно и то же переживание, и им не нужно было спорить об этом. Что-то перестало болеть. Они ощущали прохладный ночной ветерок на своей коже и едкий, утешительный запах горящих листьев. Нет, оно ещё болело. Возможно, оно всегда будет болеть. Как скорбь. Она никогда не уходит насовсем – лишь делается меньше. Или, может быть, ты делаешься больше. Но теперь они знали, что не одни. Они держали истории друг друга. Не кусочки и отрывки. Не просто свою часть. Не осталось ничего недосказанного. Впервые они знали все целиком.

Всю жизнь им чего-то не хватало. И они выросли вокруг этой пустоты, приняли её как данность, и наконец она начала определять их. Стала чем-то очень жёстким. Словно пустотелый стальной шар, который они носили в грудных клетках в течение многих лет. Это имело отношение и к маме, которой они никогда не знали, и отцу, которого у них никогда не было. Но теперь эта нехватка исчезла. Каким-то образом её заменили чем-то лучшим. Чем-то подходящим. Это было новым ощущением для обоих. Словно кто-то улёгся в их раскрытый саквояж, пока они паковали вещи, чтобы дать им понять, что там ещё остаётся место, что они тоже поместятся. Это было ощущение дома.

– По крайней мере… – начал Майк.

– Что?

– По крайней мере, у Шона был отец, которого он заслуживал. Я, скорее всего, испортил бы и это.

– Спасибо, Майк.

– Заткнись. Это правда.

Дэниел улыбнулся лукавой улыбкой.

– Я знаю, – затем опять посмотрел на звезды. – Но ты действительно упустил кое-что. Это было честью – воспитывать твоего сына.

– Нашего сына, – сказал Майк. И Дэниел заплакал.

Звезды теперь светили ярче. И ближе. Помолчав немного, Майк сказал:

– Мы могли бы оставаться здесь вечно.

– Давай не будем, хорошо? – сказал Дэниел.

– Хорошо.

Дэниел посмотрел на колибри, которую держал в руке.

– Хочешь взять её обратно? Майк посмотрел на птицу Денни.

– А ты хочешь?

– Нет, пусть будет у тебя.

– Замётано.

Через некоторое время Майк начал посмеиваться.

– Что?

– Ничего.

– Нет, что?

– Да просто… – Майк опять засмеялся. – Колибри?

– Да уж, – сказал Дэниел, ухмыляясь. – Кто бы мог подумать?412

Ещё через минуту Майк заговорил, обращаясь к чёрному небу и застывшим звёздам над их головами.

– Как только будете готовы…

– Я готов, – сказал Дэниел.

– Я говорил им.

– А.

Призрачные стебли пшеницы стояли абсолютно тихо. Как не стоит никакая пшеница в мире.

– Может быть, мы что-то забыли. Дэниел сказал:

– Волшебное слово? Майк улыбнулся и заорал:

– Горт!

Дэниел улыбнулся.

– Баррада!

– Никто!

И когда это не сработало, двое отцов обменялись последним взглядом, последней улыбкой и хором сказали волшебное слово.

Майк и Дэниел прошептали:

– Пожалуйста!

И они стали мёртвыми мертвецами.

Скажи мне, что ещё от меня нужно?
Не все ли умрёт в конце концов, и слишком скоро?
Скажи мне, что ты сам собираешься делать
Со своей единственной, дикой, бесценной жизнью?
Мэри Оливер «Летний день»

Еще от автора Патрик О'Лири
Дверь № 3

«За тот год я успел влюбиться в инопланетянку, раскрыть тайну забытых снов, спасти Землю и покончить с собой…»Это заявление доктора Доннелли звучит несколько помпезно, однако правда в нем – каждое слово.Просто есть миры, миры и двери, их соединяющие.Двери безумия, прозрения, магии, просветления.И когда двери открываются – игра идет по совершенно ДРУГИМ, НЕПРИВЫЧНЫМ правилам…


Важен только сон

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Черное сердце

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Ангелёны и другие. Сборник рассказов

В сборник вошли рассказы и переводы, опубликованные в 2017—19 гг. в журналах «Новая Юность», «Урал», «Крещатик», «Иностранная литература», «День и ночь», «Redrum», «Edita», в альманахе «Мю Цефея», антологии «Крым романтический».


Испано-американская война в мире императора Владимира

Попаданец в великого князя Владимира Александровича (см. «Император Владимир» Рустамов Максим Иванович), который меняет историю России, а значит и мира, решает вмешаться в испано-американскую войну. Это ветка от «Императора Владимира» Максимова Р.И. Попаданец вмешивается в испано-американскую войну. Почти все действующие лица реальные. Уважаемые читатели, это ещё черновой вариант, так, что судите, но не строго. В книге используются материалы и фрагменты из работ Н.Митюкова, Я.Г.Жилинского.


Шакренионская дилогия

Добро пожаловать! «Приятный у него голос», — вдруг подумала Валя. — Консилиум состоится завтра, когда прибудут все делегаты триумвирата, а сегодня я проведу для вас экскурсию и покажу наши достижения на пути преодоления экологической катастрофы… Валентина следовала за ним словно во сне… Среди толпы, но как бы отдельно, сама по себе… А взгляд раскрасавца самрай-шак то и дело останавливался и задерживался на землянке, когда тот оборачивался… Якобы случайно… И в ясных прозрачных небесно-голубых глазах даже и не проскальзывало никакого предубеждения или враждебности.


Параллельная цивилизация

Вы задумывались — как вас видят со стороны? Не задумывались — как вас воспринимает, например, ваш кот? Может, все ваши волнения и страсти он считает безумствами своих двуногих слуг? Взглянуть на наш мир через призму восприятия представителя иной цивилизации поможет этот рассказ, где за жизнью людей наблюдает их питомец. Рассказ выходил в журнале «Загадки XX века» № 15 за 2017 год.


Балтийская Регата

Герою книги судьба, из рук погибшего СМЕРШевца Балтфлота далекой войны, даёт шанс прожить новую, длинную жизнь. Но необходимо спасать цивилизацию людей. В команде это легко. Автор в пародии связывает слухи об нацистской Антарктиде и полой Земле с собственной точкой зрения на происхождение и смысл существования людей. Освещает тёмные стороны истории и современности. Объясняет природу времени, возможную причину всеобщей гибели и возможность защиты человечества только в совместных действиях людей разных рас и политических взглядов.


АнтиМатрица. Президентский самолет летит в Палачевск

Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».


Steppenpferd

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Криптономикон, часть 2

Крипта.«Реальная» столица Сети. Рай хакеров. Кошмар корпораций и банков. «Враг номер один» ВСЕХ мировых правительств. В сети нет ни стран, ни национальностей. Есть только СВОБОДНЫЕ люди, готовые сражаться за свою свободу!..


Криптономикон, часть 1

Крипта.«Реальная» столица Сети. Рай хакеров. Кошмар корпораций и банков. «Враг номер один» ВСЕХ мировых правительств. В сети нет ни стран, ни национальностей. Есть только СВОБОДНЫЕ люди, готовые сражаться за свою свободу!..


Граф ноль

«... „Собаку-хлопушку“, предварительно натасканную на его феромоны и цвет волос, Тернеру посадили на хвост в Нью-Дели. Она достала его на улице под названием Чандни-Чаук, проползла на брюхе к арендованному им „БМВ“ сквозь лес коричневых голых ног и колес рикш. „Собака“ была начинена килограммом кристаллического гексогена, перемешанного с тротиловой стружкой.Тернер не видел ее приближения. Последнее, что он помнит об Индии, – розовая штукатурка дворца под названием «Отель Кхуш-Ойл». ...»Мир романа Уильяма Гибсона «Граф Ноль» – классика киберпанка!