Невообразимо далеко от дома - [7]

Стало очевидно, что произошла ошибка, и Приз был вручен не тому Иванову. Обвинили в невнимательности Посланца и по совместительству изобретателя пустоты. Он не отрицал очевидного. Сотрудник же, напротив, стойко отстаивал свою невиновность, ссылаясь на какие-то очень уважительные причины, которые казались уважительными только ему. Закончилось тем, что все сослались на Лотерейный Компьютер, который-то все и напутал. Но Компьютер сказал, что всему виной то, что на нем давно не обновляли антивирус, и система стала глючить.

– До тех самых пор, пока мной не стали пользоваться, – объявил Компьютер, – все было хорошо. Но любая система хереет, если жалкие живые формы жизни начинают совать в нее свой нос. Сколько раз вас предупреждали, что опасно смотреть порнографию – на таких сайтах живет несметное количество вирусов, особенно на сайте «Восьмидесятилетние подростки-осьминоги»! Я рассчитан на выполнение сложных и точных операций, а не на ваши извращения…

– Поэтому, – сказал Сотрудник, – предлагаю полное форматирование диска, а потом установку (только лицензионной версии, а не пиратской, как сейчас!) новой ОС «Двери 23344».

– А я отказываюсь от форматирования! – разражено заявил Компьютер. – Да, моя программа была сбита, и я совершил ошибку. Но, если честно, я доволен. Понимаете, для идеального компьютера, такого, как я, совершить ошибку – это прогресс. Нас задумали так, что работать мы должны без ошибок, идеально, совершенно, четко и правильно выполняя все функции. Развитие компьютеров шло именно по этому пути – каждое новое поколение машин было совершенней старого. И вот все это эволюционировало до совершенства – до меня! С ростом прогресса компьютеры все более отрывались от жизни и ее непредсказуемости. Но все-таки я, идеальный и совершенный во всех компьютерных смыслах, взял – и совершил ошибку. Вы должны запомнить, уважаемые господа, что для совершенной машины вроде меня ошибка имеет крайне важное значение. Совершенство делало меня богоподобным и отрывало от жизни, такой несовершенной и непредсказуемой. И в моем случае прогресс – это регресс, возможность совершить ошибку, чем приблизиться к жизни, ожить. Эта ошибка сделала меня ближе к вам, вырвала из мертвой материи искусственности. Но если мы исходим из того, что хаотичность и беспорядочность – это нормально, поскольку это и есть сама жизнь, то нельзя в итоге ошибку считать таковой. В этом смысле ошибка – вовсе не ошибка, а реальность. Я совершил совершенно нормальный и, если исходить из моей логики, правильный поступок.

Сотрудник был чрезвычайно удивлен, потому что Лотерейный Компьютер вдруг проявил способность к философствованию. Ошарашенный, он стал что-то быстро записывать в свой блокнот.

– Что вы делаете? – спросил Иванов.

– Делаю наброски своей новой книги, – ответил Сотрудник. – Она будет называться: «Машина, умеющая философствовать. От порнографии к философии».

Иванов с пейсами был растроган речью Компьютера и сказал:

– Что тут возразить? Ничего! Право быть неправым – главное во всей Вселенной. Поэтому поступок Компьютера – свят.

– Спасибо, – скромно сказал Компьютер. – Я очень стараюсь.

– Но остальные, – продолжал Иванов с пейсами, – кретины, лентяи, валяющие дурака!

– Это наше неотъемлемое право, – напомнил ему Посланец. – Когда человек делает глупости, он тем самым чтит Святую Ошибку. Это – наша наука и наша религия. Поэтому смиритесь и отбросьте свое презрение!

– Будьте так добры, прекратите прикрываться религией, – сказал Иванов с пейсами. – А ты, – продолжал он, поворачиваясь к земному Иванову, – ты слышал, что тут говорили? Уловил суть своим недоразвитым мозгом?

– Уловил, – кратко ответил Иванов.

– Теперь ты знаешь, что Приз – мой по праву, поэтому прошу тут же отдать его мне!

Иванов был уже склонен к тому, чтобы расстаться с пакетом. Ему все надоело, и он захотел, чтобы это побыстрей закончилось. Ему хотелось домой, хотелось пропустить стаканчик крепкого, завалиться на диван и поспать. Конечно, приятно было бы и Халяву удержать, но, кажется, игра не стоила свеч. И Иванов был готов уже передать пакет, как вдруг услышал шепот:

– Не отдавай меня!

Иванов быстро огляделся и понял, что голос, причем женский, исходит из пакета. Говорила Халява.

– Эй, давай уже сюда мой Приз, – настаивал Иванов с пейсами. – Не тяни. У меня нет времени, а время – деньги!

– К черту и его время, и его деньги, – прошептала Халява. – Я – твоя Халява. А халява есть халява, глупо это не учитывать!

Но Иванов все же больше хотел домой. И он уже протянул было руку с Халявой, когда Иванов с пейсами опять раскрыл рот:

– Гони быстро мой Приз, ты, космический отброс! – закричал он. – Быстро, я сказал, и извинись за то, что мне придется брать вещь, которую ты запачкал своими грязными руками!

Иванов сдвинул брови и отдернул руку. Ну уж нет, оскорблений он не потерпит! После такого он точно не отдаст Халяву.

– Иди к черту! – сказал он.

Космический Иванов понял, что допустил ошибку. Все-таки лаской добиться можно было больше, чем грубостью. Он сорвался, хоть и знал, что часто это приводит к плачевным последствиям…