Невинные дела. Роман - [29]

Изобретатель и секретарь благоговейно молчали, боясь спугнуть то выражение молитвенного экстаза, которое появилось на совином лице президента.

- Очень хорошо! - повторил господин Бурман и очнулся. Он с удивлением осмотрелся. Вероятно, ему и в самом деле чудилось, что он слушает в храме величественные мелодии хорала. - Однако как же управлять? - спросил он, окончательно спускаясь на землю. - Четыреста кнопок! Запутаешься!

- Трудно сначала, потом привыкаешь, - успокоил Крафф. Он вынул из стола небольшую тетрадь и подал ее президенту. - Ключ! Под номером каждой кнопки - прикрепленная к ней цитата.

Подойдя к аппарату, Крафф торжественно провозгласил:

- Нажимаю кнопку номер один. Свобода! Следите по тетради: «Наша свобода дает равные шансы богатым и бедным. Даже последний бедняк богат у нас великими возможностями и надеждами!» Не правда ли, ободряющий тезис? - спросил Крафф.

Президент кивнул.

- Переходим к демократии, - продолжал Крафф. - Очень хороша по своей лаконичности кнопка номер семнадцать: «Наша демократия открывает каждому путь к высшему. Если не все становятся у нас президентами, то только потому, что нам не нужно так много президентов».

- Что ж, это верно, - осторожно заметил Джофаредж.

Господин Бурман подозрительно посмотрел на своего подчиненного: не хочет ли он этим сказать, что и он так же хорошо выполнял бы обязанности президента, как господин Бурман?

- Кнопка номер девяносто пять, - возгласил между тем доктор Крафф. - Великанский образ жизни: «Мы все - равноправные компаньоны в нашем великом национальном бизнесе. Мальчик для посылок - фактически совладелец предприятия, ибо содействует его процветанию и горд его прибылями».

- Разумная точка зрения, - согласился господин Бурман.

- Нажмем на прогресс. Номер тридцать два: «Мудрое провидение, в неусыпных заботах о прогрессе свободного человечества, возложило на нас бремя руководства миром. Мы далеки от желания вмешиваться в чужие дела, но пусть народы Старого и Нового Света поймут, что руководство миром - наше дело. Лишь народы, зараженные ядом коммунизма, не понимают этого, и мы экстренно окажем им помощь!»

- Да, да, мы готовы! - воинственно сказал президент.

- А вот, пожалуйста, справедливость… В наши дни эта извечная проблема решается радикально. Кнопка номер семьдесят пять: «Справедливости можно добиться лишь с позиции силы, ибо чего мы добьемся силой, то и справедливо».

- Несомненно, - охотно согласился господин Бурман.

- Своевременно напомнить о цивилизации, - заботливо продолжал Крафф. - Очень недурна кнопка номер восемьдесят три: «Мы будем защищать цивилизацию до конца, хотя бы для этого потребовалось уничтожить все живое на земле».

- Сильно и смело! - льстиво заметил секретарь. - Так говорят великие люди!

Господин Бурман скромно сделал вид, будто не слышал комплимента.

- Коснемся внутренних тем, - предложил доктор Крафф. - Увы, это необходимо. Рабочий вопрос удачно разрешает кнопка номер девяносто девять: «Свободный рабочий! Если тебе подчас нелегко прокормить одну свою семью, подумай, насколько труднее твоему хозяину, вынужденному кормить тысячи рабочих семей. Пойми это - и тебя не собьют с толку коммунистические агитаторы!»

- Логично! - воскликнул секретарь.

- Рабочие плохо понимают логику, - скептически заметил президент.

- Внимание, господа! - возгласил Крафф. - Нажимаю номер восемьдесят пять. Процветание. «Наша цель - сделать всех миллионерами, дайте нам только побольше миллионов! Итак, работай: кто знает, не кладешь ли ты последние кирпичи в тот миллион, который завтра станет твоим».

На этот раз секретарь воздержался от реплики, настолько заворожила его перспектива миллиона. А президент с наслаждением внимал старческому голосу: точно пророк вещал божественные истины! И подумать только, что все это его собственные мысли.

- Но, господин президент, невозможно обойти острые углы, - говорил между тем Крафф. - Есть неприятный вопрос, нельзя умолчать…

- Что такое? - насторожился Бурман.

- Налоги. Кажется, мне удалось подойти тактично. Судите сами. Кнопка номер сто один: «Те, кто жалуются на тяжесть военных налогов, пусть подумают о том, что атомное оружие - самое дешевое: благодаря его высокому коэффициенту полезного действия эксплуатационные расходы войны становятся ниже, чем по забою скота на крупнейших предприятиях мясной индустрии».

- Да-а-а, - протянул только президент.

- Кнопка номер сорок! - бодро возгласил Крафф. - Мир: «Мы за мир, но мы отлично понимаем, что коммунисты пока не напали на нас только в целях пропаганды. Не будем же простаками и нанесем удар коммунистическому агрессору, предупредив его нападение!»

- Гениально! - воскликнул секретарь.

- Боюсь, господа, я утомил вас. Заканчиваю. Естественно, атомной бомбой. Кнопка пятьдесят шесть. «Довольно предрассудков! Грязным штыковым ранам и прочим дикостям прошлых войн для себя лично я без колебания предпочел бы атомную бомбу, ибо она безболезненно и бескровно превращает тело в душу, вознося ее к престолу всевышнего!»

Господин президент возвел очи горе, настолько заключительные слова звучали молитвой. Его губы что-то беззвучно прошептали (может быть, «аминь»?). Джофаредж тоже благоговейно молчал. А старенький Крафф весь светился внутренним светом, точно сошедший с небес праведник.