Невинно осужденный - [10]

– А разве вы можете мне дать их? – участливо спросил Картер, чувствовавший, что он проникается симпатией к этому откровенному человеку.

– Я взываю исключительно к вашему знанию людей, – начал Товэр. – Скажите, зачем же бы я, беглый арестант, явился к тому самому сыщику, который известен как заклятый враг всех преступников? Зачем же бы я выдал сам себя и дал бы снова заключить себя в тюрьму, если бы при этом у меня не было строго определенной цели?

– Но ведь, предпринимая бегство, вы, конечно, не планировали визита ко мне? – спросить Картер.

– Конечно, главное мое желание было повидать жену и дочь, но жена, как я вам уже сказал, умерла, а дочь исчезла с тем самым человеком, который прекрасно знает, кто именно совершил преступление, за которое расплачиваюсь я.

– Вы подразумеваете Дуррелля Вестона? – вставил Ник.

– Да, именно этого негодяя, – подтвердил Товэр.

– Вы знаете, где он сейчас находится?

– Нет, – покачал головой старик. – Я боялся собирать о нем сведения, чтобы не быть при этом схваченным. Кроме того, я не хотел терять времени и спешил, чтобы быстрее зайти к вам.

– Вы не потеряли времени, потому что Вестона и вашу дочь вы очень скоро увидите. Я сделаю вам очную ставку, а затем, – тепло добавил Картер, – употреблю все силы, чтобы навсегда освободить вас от тюрьмы.

– Значит, вы верите в мою невиновность? – дрожащим от радости голосом, спросил Товэр.

– Да, верю, – серьезно произнес сыщик. – И притом не только на основании ваших слов, но и потому, что познакомился с Вестоном и твердо убежден, что на свете нет большего негодяя, чем этот помещик из Лонг-Айленд. Кроме того, я читал ваше дело и знаю, что главным свидетелем обвинения был этот Вестон, а его словам я верю гораздо меньше, чем вашим. Теперь я понимаю, почему вы ко мне явились.

Товэр молча схватил обеими руками правую руку сыщика и крепко пожал ее. Говорить он не мог, будучи слишком взволнован. Из груди его вылетали нечленораздельные звуки, а в глазах стояли слезы.

Сыщик видел, что это не было притворством и поэтому решил открыться несчастному старику.

– Я настолько верю вам, мистер Товэр, что, рискуя своей репутацией, берусь за ваше дело и дам вам возможность спокойно ходить по улицам, как полноправному гражданину, а не прятаться от каждого полисмена, как куропатке от охотника.

– Этого я не понимаю, мистер Картер. Каким образом вы это устроите?

– Ну, – улыбнулся сыщик, – волшебства в этом нет. Может быть, вам известно, что мы, сыщики недурные актеры и умеем неплохо гримироваться. Иногда нам приходится переряжаться и изменять свою внешность, смею вас уверить, несколько тщательнее, чем жрецам искусства.

– Мне рассказывал Блэк-Барт, что в этом вы не имеете соперников.

– В самом деле? Ну, постараюсь оправдать это лестное обо мне мнение тем, что так изменю вас, что вы сами себя не узнаете.

– Да каким же образом? – изумился Товэр.

– Пожалуйте в мое ателье, – торжественно проговорил Картер, – где я докажу вам справедливость моих слов.

Все еще сомневаясь, Товэр последовал за сыщиком в комнату, которую Картер тотчас же запер на ключ.

Здесь Ник пробыл с своим посетителем около получаса, возясь над лицом Товэра и в то же время незаметно выспрашивая обо всем, что считал нужным узнать.

Наконец, дело было кончено. Ник велел старику одеться в предложенное ему платье и подвел к громадному зеркалу.

Широко раскрытыми глазами смотрел беглец в зеркало, не веря, что там отражается именно он. Перед ним стоял строгого вида полисмен, ни одной черточкой не напоминавший беглого преступника.

Из приговоренного к пожизненному заключению убийцы получился охранитель закона.

– Ну, удалось! – с удовлетворением проговорил Ник. – Если вы теперь несколько измените голос и попробуете отвыкнуть ходить мелкими шажками, к которым привыкли, находясь в Синг-Синге, тогда моя затея удалась.

– Я прошел хорошую школу, мистер Картер, – горько усмехнулся Товэр, – и сумею сделать все, что вы потребуете.

– Не представляйте себе этого дела таким легким, – серьезно произнес сыщик. – Малейшая неосторожность – и вы повредите как себе, так и мне. Очень скоро ваше уменье владеть собой подвергнется тяжелому испытанию.

– А именно? – напряженно спросил Товэр.

– Вы увидите вашу дочь, – с ударением на каждом слове произнес Картер.

Товэр то краснел, то бледнел. Наконец, он оправился и спросил глухим голосом:

– Где сейчас моя дочь?

– Несколько минут назад она находилась в тюрьме, куда попала по вине того же самого Вестона; в настоящее время она по дороге к моему дому. Пойдемте в библиотеку, я вам расскажу всю историю.

В библиотеке оба закурили по сигаре, Картер рассказал об истории с ожерельем и закончил свою речь словами:

– Я преследую определенную цель, пригласив вашу дочь сюда, и из моего разговора с ней вы узнаете эту цель.

– А я должен быть при этом? – спросил Товэр.

– Да, но ваша дочь не будет знать о вашем присутствии. Вы сядете вот за эту портьеру и будете все видеть и все слышать. Затем наступит время испытать ваше хладнокровие и силу воли. Вы сами проводите вашу дочь в дом Дуррелля Вестона.

– Ради Бога, мистер Картер. Вы, должно быть, действительно хотите сделать из меня убийцу?