Невинная наследница - [4]

Леди Элинор стиснула пальцы.

— О, Себастьян, я не выношу, когда ты ссоришься с Джорджем. Я признаю, что он не очень тактичен, но я не хочу, чтобы ты был груб с ним или он с тобой. Пошли Равеллу ко мне, и тебе не придется ни о чем беспокоиться.

— Это очень странно, — медленно сказал герцог, — что твой муж проявляет такой интерес к бедному осиротевшему ребенку. Мне просто любопытно, Элинор, просто любопытно, был ли он так же озабочен ее существованием неделю назад?

Леди Элинор вскочила.

— Себастьян, это несправедливо! Джордж заботится о деньгах. Мы не богаты как ты, и много людей зависят от нас. Но он предлагает место в доме ребенку Эми не потому, что она получит состояние. Это для меня, потому что я любила Эми.

— Но состояние будет очень полезно, — заметил герцог.

Леди Элинор поднесла платок к глазам.

— Я не понимаю, почему ты стал таким недобрым ко мне, Себастьян.

— Я не хотел огорчить тебя, Элинор, но ты знаешь не хуже меня, что Джордж чертовски скуп. Ставлю тысячу гиней против четырех пенсов, что без состояния Роксхэма Равеллу не приветствовали бы в твоем доме.

— Не важно, что ты думаешь о Джордже, хотя и несправедливо. Ты должен прислать ребенка ко мне.

— Должен? — спросил герцог, подняв бровь. — Вот слово, которое я редко слышу.

— Не притворяйся, Себастьян. Ты знаешь, какая у тебя репутация. Какие возможности будут у ребенка, воспитанного тобой? Она же леди.

— Имеется в виду, что, поскольку она леди, я не должен соблазнять ее, иначе не обойдется без последствий.

— Я не желаю слышать ничего подобного. Не мучай меня, Себастьян. Прикажи Хоторну прислать ее ко мне, и у тебя не будет забот в будущем.

Герцог медленно встал.

— Ты знаешь, Элинор, у меня есть большие возражения против того, чтобы мою жизнь устраивал для меня Джордж. До сих пор я не слишком задумывался о своей ответственности, но помню, что Патрик Шейн оставил Равеллу мне, а не сэру Джорджу Ренхолду. Вспоминая Патрика, я чувствую, что он предпочел бы, чтобы его ребенку предложили возможность наслаждаться жизнью, чем быть под восхитительным, но, без сомнения, смертельно скучным подчинением всем условностям, диктуемым Джорджем.

— Бесполезно говорить так, Себастьян. Ты же понимаешь, что девочка не может оставаться под твоей опекой.

— Почему? Ты можешь объяснить мне почему? — кротко спросил герцог.

Сестра посмотрела на него, и лицо ее смягчилось. Она встала, подошла к нему и положила руки на его плечи.

— О, Себастьян, почему ты стал таким скверным? Ты был таким милым мальчиком, и все любили тебя. Я помню, как взволнован был папа, когда ты родился. Он страстно мечтал о сыне, а мама принесла ему четырех дочерей.

— И что потом? — спросил герцог.

— Мы все испортили тебя, — вздохнула леди Элинор. — И трудно было бы не испортить. Ты был таким забавным и очаровательным. Да, мы испортили тебя, Себастьян, и вот результат.

— И каков же он?

— Ты теперешний. Смотрел ли ты на себя в зеркало, Себастьян? Я знаю, что тебе исполнилось тридцать в прошлом месяце, но выглядишь ты на пятьдесят. Вся беспутная жизнь отразилась на твоем лице, и ты такой скучающий, такой циничный! О, Себастьян, когда-то ты был веселым, часто смеялся. Что случилось с тобой? Почему ты так ужасно изменился?

Ее голос прервался, и она отвернулась, скрывая слезы. Мгновение герцог не двигался, но затем легко засмеялся, снимая напряжение:

— Не драматизируй, Элинор. Ты выбрала свой путь в жизни, я — свой. И мы оба довольны.

Леди Элинор безнадежно махнула рукой.

— Так ты не будешь слушать меня?

— Нет, Элинор.

— И не позволишь мне забрать Равеллу? Себастьян, ты можешь быть каким хочешь, но ты не должен наказывать бедную осиротевшую девочку.

Герцог протянул руку и позвонил.

— Прости меня, Элинор, но я устал от этого разговора. Я уверен, что твое предложение сделано из лучших побуждений насколько это тебя касается. Я обдумаю его.

Глаза леди Элинор посветлели.

— Ты обещаешь?

— Обещаю, моя дорогая, что я очень внимательно обдумаю его. Но дальше этого я не пойду.

— О, спасибо, Себастьян. Я надеюсь на твой здравый смысл.

Леди Элинор положила руку на руку брата, но он смотрел поверх ее головы на лакея, ожидающего указаний.

— Карету ее милости и пошлите в офис мистера Хоторна сказать, что я немедленно хочу его видеть.

— Хорошо, ваша светлость.

Через несколько минут герцог усадил сестру в карету.

— Пожалуйста, Себастьян, помни, о чем я просила тебя, — умоляла она.

Он ответил поклоном и пошел в дом раньше, чем карета тронулась с места.

— Скажите капитану Карлиону, что я хочу поговорить с ним, — сказал он дворецкому.

— Хорошо, ваша светлость.

— Если приедет сэр Джордж Ренхолд, меня нет дома.

— Хорошо, ваша светлость.

Герцог отправился в библиотеку. Это была прекрасная комната, обставленная с утонченным вкусом, с окнами, выходящими в сад, расположенный за домом. Собака поднялась со своего места, радостно приветствуя хозяина, но тот, казалось, был слишком занят.

Вскоре дверь открылась, и вошел капитан Хью Карлион, дальний родственник, служивший у герцога секретарем и библиотекарем. Он часто говорил, что эта работа — акт милосердия, который он принял, потому что не мог найти никакой другой работы.