Невидимый - [36]
— Да-да, понимаю, — пробормотала она. — Но меня волнуют последствия. Рабочие места. Туризм для многих жителей — основной источник доходов.
— Нам нужно время, — проговорил Кнутас. — Не прошло еще и двух суток с момента второго убийства. Надеюсь, мы задержим преступника в течение ближайших дней. И все останется позади. Давайте не будем торопиться и думать о самом худшем.
— Дай бог, чтобы вы оказались правы! — вздохнула губернатор.
— Проклятье!
Кнутас надкусил засохший бутерброд, купленный в автомате, и поперхнулся, что вызвало мучительный приступ кашля. Его коллега, собравшиеся в воскресный вечер в кухоньке посмотреть новости, зашикали.
Кнутас почувствовал, как кровь стучит в висках. Сюжет о новом убийстве содержал слишком много подробностей.
— Откуда они все это знают? И про нож? И про трусы? — выпалил Кнутас, прокашлявшись.
Лицо у него побагровело от кашля и от злости.
— Как это получилось, тысяча чертей? Как вести следствие, когда всё тут же растрезвонят на весь мир? Кто, черт побери, пробалтывается журналистам?
Он обвел взглядом собравшихся в комнате коллег. Все с удивлением переглядывались. Кто-то отнекивался, кто-то качал головой. Некоторые сочли за благо удалиться.
Кнутас решительно направился в кабинет и захлопнул дверь с такой силой, что стекла задрожали. Порылся в бумагах и вытащил визитку Юхана. Тот снял трубку после второго гудка.
— Что ты себе позволяешь, черт возьми? — загрохотал Кнутас, даже не потрудившись представиться.
— А в чем дело? — спросил Юхан, который мгновенно понял, о чем речь.
— Как вы могли предать огласке то, что сейчас прозвучало в новостях?! Вы что, не понимаете, что сводите на нет всю нашу работу? А мы не ерундой какой-нибудь занимаемся — мы ловим убийцу! Какие у вас доказательства? Откуда вы взяли эти сведения?
— Я понимаю, что вы раздражены, — проговорил Юхан спокойно. — Но попробуйте взглянуть на все с наших позиций.
— С каких еще позиций, черт подери? Мы расследуем дело об убийстве!
— Во-первых, мы никогда не публикуем сведения, не будучи стопроцентно уверены в их достоверности. Я знаю, что дело обстоит именно так, как мы описали в сюжете. Во-вторых, мы посчитали оправданным сообщить, что все признаки наводят на мысль о серийном убийце. Трусики во рту у жертв являются самым главным доказательством, и оно имеет такое огромное значение для общественности, что его необходимо предать огласке.
— Откуда ты все это знаешь? Огромное значение, черт возьми!
Кнутас буквально брызгал слюной. Юхан так и видел, как брызги летят в трубку.
— Ну уж спасибо, позаботились об общественности. А вот что вся информация прямиком доходит до убийцы, на это вам наплевать!
— Люди имеют право знать, что серийный убийца разгуливает на свободе. Мы просто делаем свое дело. Я сожалею, что мешаю вам работать, но моя задача — выполнять свой долг.
— Откуда вывод про серийного убийцу? С чего ты взял, что все обстоит именно так?
— На этот вопрос я, разумеется, ответить не могу, но источник у меня надежный.
— Надежный источник, говоришь. Значит, это кто-нибудь из наших. Из моих ближайших сотрудников. Ты должен сказать, кто это. Иначе мы не сможем работать дальше в одной команде. — Голос Кнутаса стал спокойнее.
А вот терпение Юхана уже было на исходе.
— Ты сам работаешь в полиции и должен знать, что по закону не имеешь права даже задавать мне этот вопрос, — сказал он язвительно. — Ты не имеешь права искать источник. Но поскольку я питаю уважение к твоей работе, я могу сказать, что это не твой ближайший коллега, не член следственной группы. Во всяком случае, информацию я получил не от них. Больше я ничего не могу сказать. Учти, само по себе то, что мы, журналисты, знаем о каком-то факте, еще не означает, что мы тут же его публикуем. Все зависит от того, насколько это оправданно. Про трусики я знал еще в связи с убийством Хелены Хиллерстрём. Но только сейчас счел уместным предать эту информацию гласности.
Кнутас тяжело вздохнул:
— Будь любезен, извести меня, если снова соберешься разглашать конфиденциальные сведения. Только инфаркта мне еще не хватало.
— Разумеется, обещаю. Но и ты попробуй войти в мое положение.
— Я вынужден смириться, но не требуй от меня, чтобы я понял ваш журналистский ход мыслей, — буркнул Кнутас и положил трубку.
Было уже начало девятого, и только теперь Кнутас почувствовал, как устал. Он откинулся на спинку стула. Откуда все же идет утечка информации? Он привык полагаться на своих сотрудников. Теперь же он не знал, что и подумать. Пожалуй, придется поверить словам Юхана о том, что это не его коллеги.
Хотя он уже не раз за время следствия злился на этого репортера, у него все же сложилось впечатление, что Юхан Берг — человек серьезный. Не такой, как другие журналисты, которые и не слушают вовсе, а продолжают без конца задавать вопросы об одном и том же, хотя ты уже сказал им, что не можешь об этом говорить. Собственно, Юхан раздражал его не своим поведением, а своей осведомленностью. Кнутас нехотя осознал, что готов понять ход мыслей Юхана. Но как тому удалось так много выведать? Сам Кнутас прекрасно знал, как легко распространяются слухи. С этим нужно что-то делать. Может быть, переговоры прослушиваются? Нужно выяснить, что именно говорилось по рации. У полиции Готланда нет достаточного опыта общения со СМИ.
