Невидимые нити природы - [78]

Первого такого паука нашли в Южной Америке — «крестовик, молву разносящий» (так переводится с латинского его научное название). А молва о нем, удостоверенная фактами, такая: множество пауков собираются вместе и строят, сгибая листья, одно общежитие. В нем, сгрудившись, сидят весь день, а вечером выходят на охоту. Ткут поблизости один от другого ловчие тенета, соединенные в одну общую сеть, длина которой порой достигает 10 метров. Перекрыв ею обширную площадь летного поля насекомых, улов собирают богатый. Всем хватает на пропитание.

Там же, а точнее, в Венесуэле живет и «улоборус-республиканец». Сотни пауков, самцы и самки, сообща сооружают общую сеть между сучьями деревьев. Диаметром она в несколько метров. И уже в переплетениях ее нитей каждый ткет свою индивидуальную спиральную ловушку.

Нечто подобное сооружают и пауки из рода стегодифус. В Южной Африке сообща ткут они и общежитие, похожее на мешок, и ловчие нити тянут от него во все стороны, где только можно их прикрепить. На добычу кидаются все вместе и без ссор за одним столом обедают.

Стегодифусы настолько гостеприимны, что даже гусениц некоторых бабочек не гонят, не убивают, а великодушно терпят на своей объединенной паутине. Гусеницы подъедают за пауками объедки и тем самым следят за гигиеной и чистотой дома. Оценив такое доверие, даже и бабочки, когда из куколок выведутся, не спешат покинуть общество пауков.

Маленькие жучки кортикарии в подобной же должности санитаров проживают в безопасности на коллективных тенетах паука ценотеле стадного.

Похвальным содружеством еще двух общественных пауков может гордиться венесуэльская земля. Родич нашего каракурта — теридион исключительный, тысячной толпой пауков за дело взявшись, густо заплетает иногда целые кофейные деревья, блокируя дорогу к ним вредоносным насекомым. Теридионы, встретившись на паутине, ощупывают друг друга, как муравьи, удостоверяя свое единогражданство, и добычей охотно делятся с голодными собратьями.

Но другой паук-венесуэлец — крестовик, до того как придет пора плести коконы, охотится в одиночестве. Когда же придет, пять-шесть паучих объединяют силы и над грудкой круглых коконов ткут овальную камеру-хранилище, стены у него делают прочные, и злейшие враги пауков — наездники-паразиты не в силах пробить их своими яйцекладами.

Небольшая экскурсия по дорогам объединения индивидуалистов в союзы привела нас теперь в пещеры Австралии. Здесь на сталактитах висят местами весьма грандиозные для пауков сооружения — плотные сплетения шириной метра в полтора, а длиной до 7 метров и более! Это общежитие «амауробиусов социальных». У каждой паучихи под общей крышей своя отдельная «комната» и в ней линзовидные коконы.

Конечно, в союзах общественных пауков нет еще разделения труда между членами общины, как у пчел, муравьев, термитов. Нет и разнородных по внешности и обязанностям каст — «солдат», «рабочих» и пр.

Но путь к такому бытопорядку уже намечен.

Симбиоз — особая форма сообщества

Дружбу, или межвидовую взаимопомощь, ученые обозначают греко-римским словом «симбиоз»: сим — по-гречески «вместе», а биос — по-латыни «жизнь». Совместная, значит, жизнь. Симбионтами называют животных, заключивших союз жизни.

С симбиозом мы уже имели дело на страницах, где рассказывалось о дружбе муравьев с тлями, о гостях муравейников и термитников, об особой флоре в желудках термитов. Здесь же познакомимся с иными формами симбиоза: явление это весьма распространенное в живой природе.

Геродот приехал в Египет в 450 году до нашей эры. На Меридовом озере он видел шлюзы, которые регулировали уровень великой реки. Гулял по аллее сфинксов, спускался в усыпальницу священных быков, блуждал по Лабиринту. Потом поехал в город Омбос, и там жрецы показали ученому греку храм крокодилов.

В тенистом парке в мраморных бассейнах сонно дремали огромные рептилии. Золотые кольца перетягивали толстые лапищи чудовищ. В ушах сверкали драгоценные камни.

Пришло время кормить священных животных. На дорогих блюдах слуги подносили крокодилам жареных куропаток, свиные окорока, пироги и кексы всех сортов. Но Геродота больше всего поразило не это. Не изысканные кушанья, не золото, щедро расточаемое перед тупыми тварями. Его поразили маленькие серенькие птички.

Поев, крокодилы раскрыли рты. Птички, которые дожидались в сторонке своей очереди, тотчас полетели к ним в пасти. Крокодилу стоило лишь закрыть рот, и он проглотил бы сразу десяток вкусных куличков. Но крокодилы никогда этого не делают, даже если очень хотят есть: без птиц-дантистов их зубы быстро испортились бы. Часами лежат крокодилы с открытыми ртами, а птички безбоязненно бегают между их зубами.

Геродот рассказал о дружбе птиц и крокодилов. «Все птицы и звери, — писал он, — избегают крокодила. С одной тиркушкой живет он в ладу, потому что пользуется ее услугами. Когда крокодил выходит из воды на сушу, он открывает свою пасть — почти всегда по направлению к западному ветру — тиркушка входит в пасть и пожирает пиявок. Это доставляет крокодилу удовольствие, и он не причиняет тиркушке никакого вреда».

Но Геродоту не поверили.