Невидимые бои - [9]

Слова «через Хопкинса» означали, что генералам «Джи-ту» не удалось ни перехватить доклада, ни подвергнуть его «докторированию», то есть такой обработке, при которой выхолащивалось главное, основное, черное становилось белым, «да» превращалось в «нет».

«Этот Саймон хочет сделать из него, Дроува, круглого дурака! — с яростью размышлял генерал. — Ведь его, Дроува, рекомендации прямо противоположны предложениям Сайма. И все же Сайму удалось убедить президента пренебречь мнением его официального военного представителя и принять советы этого сентиментального русофила, который и попал-то сюда только потому, что людей, знающих русский язык, среди офицеров американской армии можно было тогда пересчитать по пальцам.

«Ну, мы еще посмотрим, кто, в конце концов, возьмет верх, — думал Дроув, нервно раскуривая сигарету. — Судя по тону телеграммы, командование «Джи-ту» в этом споре — на моей стороне. У разведки есть друзья и союзники в конгрессе. Они могут оказать нажим на президента. И тогда посмотрим, чьи рекомендации приобретут больший вес. Тем более что доводы мои весьма убедительны: Красная Армия будет разбита — ведь немцы уже под Москвой, государственный аппарат почти весь в Куйбышеве. Прекратить ручеек снабжения, поступающего в советские порты, предотвратить его неминуемую потерю, это — лишь требование здравого смысла».

Возвратив шифровку ожидавшему лейтенанту, генерал позвал другого помощника и приказал ему вызвать руководителя американского военно-морского представительства в Архангельске Джорджа Мулларда и помощника военно-морского атташе при генеральном консульстве во Владивостоке Крейера.

Не ожидая их прибытия, Дроув провел совещания с работниками военного и военно-морского атташатов. На этих совещаниях генерал резко критиковал отсутствовавшего Саймона, понося его в самых резких выражениях. Делал он это не для того, чтобы вразумить своего соперника (тот вряд ли узнавал об этих «разносах»), а в целях надлежащего, как ему казалось, воспитания своих работников, привития им необходимого духа и направления в работе.

Когда приехали Муллард и Крейер, генерал, повторив для них тщательно отработанный антисаймоновский спектакль, поставил перед ними и конкретные практические задачи.

— С этим «подполковником» (только так и называл его Дроув за глаза) нам не по дороге. Военное союзничество с русскими он принимает всерьез, желает им победы в войне. Мы еще посмотрим, как и где закончится война.

Ваш долг, — продолжал Дроув, — помочь командованию «Джи-ту» добиться устранения подполковника. Для этого надо собирать все, что может опорочить его, то есть показать в истинном свете, разумеется.

С Муллардом, в официальные функции которого входила быстрая сдача советским властям грузов, поступающих в Архангельск из Америки по ленд-лизу, Дроув беседовал, кроме того, отдельно. Повторив приказ — тщательно собирать все компрометирующие материалы против Саймона, чтобы добиться его отзыва из Москвы, — генерал особо подчеркнул, что работа Мулларда по ленд-лизу — только прикрытие для выполнения его основной задачи — сбора секретных военных сведений о северных районах Советского Союза.

— Не забывайте, Муллард, — вкрадчиво тянул Дроув, — ленд-лиз для вас — только прикрытие! Он должен интересовать вас лишь с точки зрения возможностей разоблачения начальника военной миссии снабжения, а не улучшения системы поставок. И потом — где ваша агентура? Где таблицы промера Архангельского порта, где список военных заводов Архангельской области?.. Невозможно раздобыть? Ну так вот — либо вы начнете работать как следует, либо я направлю вас в действующий флот.

Муллард, побледнев, встал, вытянулся. Стакан с виски в его руке чуть заметно дрогнул.

Активизировать агентурную работу Дроув приказал и всем офицерам военно-морского атташата. Дроув был старшим атташе и руководил обоими аппаратами.

На одном из этих совещаний Дроув заявил собравшимся офицерам:

— Ваша первая обязанность — найти и завербовать людей, способных дать то, что нам нужно. Они должны помочь нам доказать, что моральное состояние русских летит к черту, что не сегодня-завтра фронт Советской Армии будет прорван и все наши «студебеккеры» попадут к немцам. Люди, уверенные в победе над немцами, нам не нужны! Кто не понимает этого — может немедля попросить перевести его к чертовой матери, в действующую армию или флот! Гарантирую немедленное удовлетворение подобных ходатайств!

«Накачивая» подобным образом своих подчиненных, Дроув тем самым признавал, что американской военной разведке не нужна была правдивая объективная информация о положении на фронте и в стране. Зато на вес золота были тенденциозные сведения, позволяющие Пентагону саботировать союзнические отношения, установившиеся между США и СССР, ставить палки в колеса еще только намечавшегося военного сотрудничества.

Подчиненные генерала Дроува, как огня боявшиеся перспективы сменить непыльную работу в посольстве и миссиях на опасную службу в действующей армии и на боевых кораблях, беспрекословно принимали строгие приказы своего ретивого шефа.

Участились групповые и индивидуальные поездки американских офицеров по Советскому Союзу, в особенности между Москвой, Архангельском и Владивостоком. Странно вели себя в пути офицеры. Можно было подумать, что они на территории не союзника, а противника. Не довольствуясь официальными данными, они скрупулезно засекали попадавшиеся по пути аэродромы, беспрестанно делали фотоснимки. Останавливаясь в городах Урала и Сибири, беззастенчиво пытались проникать на военные объекты. Получая вежливый отказ, фотографировали их с приличного расстояния с помощью телеобъективов. Особенно интересовали их эшелоны с солдатами и вооружением, идущие на восток. Напряженно всматривались они в вооружение на железнодорожных платформах, ища новые, неизвестные им типы и виды советского оружия.