Невидимая угроза - [51]

– Что вы хотели? – Голос Софии дрожал.

– Я предпочла бы сообщить это господину Ротэ лично.

Мориц, открыв рот, смотрел на сестру. Полицейский кивнул. «Дальше, говорите еще». Но София не знала, что говорить дальше.

– Не получится. Моего отца нет дома.

На другом конце провода молчали. Да, эта женщина не была похожа на профессионального похитителя. Софии показалось, что она и сама не знает, что сказать.

– Вы еще там? – спросила София, чтобы прервать молчание.

– Когда он вернется? – спросила женщина. – Мне действительно очень нужно поговорить с ним.

София вопросительно посмотрела на Морица. Но тот и сам был в недоумении. Да и полицейский помогать не собирался.

– Этого я вам сказать не могу. Папы нет.

– Нет? – раздраженно переспросила незнакомка.

– Он пропал, – сказала София.

У нее закружилась голова. Комната начала вращаться, все быстрее и быстрее, как на карусели. А потом потолок перевернулся. София потеряла сознание.

Когда она пришла в себя, ее уже уложили на диван. Полицейский и Мориц с тревогой смотрели на нее.

– Не вставайте, – сказал полицейский, когда она попыталась сесть. – Мы приведем врача.

– Глупости. Мне уже лучше.

Комната опять начала покачиваться, будто София очутилась на корабле. Девочка зажмурилась, но так ей стало только хуже, и она опять открыла глаза.

– Вы уверены? – спросил полицейский.

София кивнула.

– Вы смогли отследить звонок?

– Ну конечно. Мы проверяем номер. Насколько я понял, вы не узнали этот голос?

София покачала головой. Комната завращалась быстрее.

– Записанного материала должно хватить для опознания голоса. Но, может быть, мы уже по номеру сможем узнать, кто вам звонил.

– Наверное, это его любовница, – предположил Мориц.

Но Софии показалось, что звонила совсем юная девушка. Ее отцу было пятьдесят пять. Он был на девять лет старше ее матери. Но, может, Сабина все равно была слишком стара для него. Не зря ведь говорят, что мужчины в возрасте часто заводят любовниц не старше своих дочерей. «Но не папа же!» – подумала София.

– Вы уверены, что не нужно вызвать врача?

– Уверена. Я только полежу еще немного, – прошептала София. – Простите, что все вам испортила.

– Глупости, – возразил полицейский. – Вы поступили правильно. Не волнуйтесь. Все в порядке.

Она не поверила ни единому его слову. Комната наконец-то перестала вращаться – даже когда София зажмурилась. Она слышала, как Мориц о чем-то говорит с полицейским, но слов не разобрала.

Она проснулась от запаха сигаретного дыма. Открыв глаза, София увидела, что ее мать стоит посреди комнаты и курит. Такого еще никогда не было. Мама не курила в квартире. Это могло означать, что случилось что-то плохое. «Они нашли папу», – подумала София.

– Ваша дочь очнулась, – сказал господин Беккер, стоявший рядом с мамой.

Та сделала последнюю жадную затяжку и затушила окурок в блюдце.

– Ты как, София? – хрипло спросила она.

– Что с папой? Он…

– Нет-нет. – Комиссар Беккер испуганно поднял руки.

И кашлянул. Видимо, ждал, что госпожа Ротэ поговорит с дочерью. Но та только высморкалась. Женщина молчала.

– Видите ли, – продолжил комиссар, – оказывается, ваш отец платил алименты не только сыну в Мюнхене. У него еще есть дочь в Гамбурге.

– Что?! – Мориц изумленно перевел взгляд с полицейского на мать.

– Сколько ей лет? – слабым голосом спросила София.

– Восемнадцать. Насколько я понимаю, вы ничего не знали о сестре?

– Да уж, вы не ошиблись.

– Ну, знаете ли! – Госпожа Ротэ сжимала в руках бокал, будто спасительную соломинку. Это была уже третья порция коньяка с тех пор, как она закрыла дверь за полицейскими.

Мориц тоже налил себе, хотя раньше не пил ничего крепче пива. «Может, и мне выпить? – подумала София. – Может, станет легче, если напиться?» Но от одной мысли о коньяке у нее закружилась голова.

– Восемнадцать лет, – пробормотал Мориц. – Когда родилась эта Юлия, мне как раз исполнился год.

– Я тогда была не в лучшем состоянии. – Мать осушила бокал и налила себе еще. – Ты был трудным ребенком, почти не спал и постоянно плакал. Меня это доконало.

– Ты хочешь сказать, что это я виноват в его измене? – насмешливо осведомился Мориц.

Но мать не обратила внимания на его слова.

– Тогда он много путешествовал. Конференции, конгрессы. А я сидела одна с ребенком, то есть с тобой, и для меня это было слишком. Иногда я просыпалась и начинала плакать. А тем временем… – Она покачала головой, выпила коньяк и потянулась к бутылке.

Но Мориц ее опередил. Закрыл бутылку, поставил ее обратно в шкаф.

– У нас есть брат и сестра. – У Софии заплетался язык, будто она тоже напилась. – Филипп и Юлия. И Юлия, похоже, тоже получила письма с угрозами.

– Откуда ты знаешь? – вскинулась мать.

– Она раньше не звонила. Почему она решила сделать это именно сейчас?

Мать кивнула, с тоской поглядывая на шкаф, где стояла бутылка коньяка. Но она сдержалась и не стала больше пить.

– Я знала, что он постоянно это делал. Ну, в смысле, изменял мне с другими женщинами. Однажды даже с медсестрой из своей клиники. Я всегда замечала, когда он был не верен мне.

– Но про Юлию ты не знала, – отметил Мориц. – Может, эта его интрижка была недолгой. Так, ничего серьезного.