Невидимая нить - [6]
- А вдруг там рыбы больше? В камышах.
- Может, и больше. А на что ловить будешь, червей-то не взяли.
- Пустяки. У меня блины есть. Знаешь, как карась на блин берет?
- Знаю. Но давай за дело.
Ребята опустили лодку на воду, осторожно забрались в нее сами, и убедившись, что она устойчива, успокоились. Теперь - в самый далекий участок озера. Там они еще ни разу не были.
От неумелых движений веслами послушная и легкая лодка металась из стороны в сторону, оставляя за собой волнистый след. Чем ближе подплывали к северному берегу, тем больше бросалась в глаза его необжитость, неприветливость. На берегах рос аир, а в прибрежной воде желтели кувшинки - кубышки. Несколько метров пришлось плыть прямо по ним. Разлапистые листья бугрились под мягким дном. Весла вырывали из воды водоросли, путались в толстых мясистых стеблях кувшинок.
Наконец подплыли к дубу. Сидя в лодке, друзья с любопытством смотрели на величественное дерево. Было что-то похожее в этом красавце великане на все другие дубы: та же темно-серая кора, словно чешуя, те же толстые крепкие ветви, как распростертые к небу руки, та же низкая кудрявая, темно-зеленая крона.
И было нечто свое - корни при стволе выступали наружу, будто руки, от этого казалось, что дерево крепко вцепилось в ненадежный грунт, решив выстоять наперекор всем стихиям.
- Неужели на карте обозначен этот дуб? - нарушил молчание Генка.
- Других же рядом нет, - сказал Мишка.
- Какой он старый и могучий!
- Дубы живут по шестьсот лет и больше. Так что в его жизни последние пятьдесят - сто лет не сыграли никакой роли.
- Сто лет! Ты думаешь, что говоришь?
- Давай лучше обследуем его.
- Давай.
Цепляясь за густые заросли ивняка, орешника, хрупкой крушины, друзья выкарабкались на берег. Под ногами - глубокий мох, следы сразу же заполняются водой.
- Осторожно, Миша, - предупредил Генка. - Здесь и гадюки могут быть.
- Эх, не догадались, - с сожалением промолвил Мишка, - резиновые сапоги обуть, - но не останавливался, а шел дальше.
Вскоре пробрались к могучему дереву. Под дубом было немного суше, и ребята почувствовали себя увереннее. Посмотрели вверх. Даже там, где начинались ветви, толщина дуба была не меньше двух обхватов. В коре - глубокие трещины. Ствол дуплистый. Многие ветви - сухие.
- Вот тебе «вынь сучок из глаза твоего»…- вспомнил Генка. - Похоже?
Опираясь на наросты, хватаясь за трещины, ребята добрались по толстому стволу до места, где дуб разветвлялся на три части. Здесь было как бы удобное кресло. Генка и Мишка схватились руками за ветви, посмотрели еще выше. Там ничего особенного не было видно.
- Даже нормального дупла нет, - посетовал Генка. - Руку не просунешь, какой уж тут тайник…
- Не случайно же подчеркнуты слова о сучке и бревне, - подбодрил товарища Миша.
Друзья полезли выше по разветвлениям ствола. Придирчиво оглядывали каждый сук, каждую хотя бы мало-мальски замеченную впадинку.
- Слушай, - Генке вдруг в голову пришла догадка. - Дупло могло зарасти. У дерева, как и у человека, затягиваются раны. Вон у нас дома липа! Мать, для сушки белья, обмотала ее ствол кабелем. Так кабель оброс корой, лишь рубец остался.
- А я тоже на наросте стою, - повел Мишка ногой по стволу. - По-моему, здесь когда-то сук был.
Друзья нагнулись. Со временем место, где был обломанный, а может быть, и отрезанный сук, почти сровнялось со стволом. Но казалось, что оно затянуто чем-то похожим на пробку. Мишка ударил по ней каблуком. Пробка провалилась, открыв черное отверстие.
- Генка, - попросил Мишка. - Нужно что-то длинное, тут глубоко, поищи какую-нибудь палку…
Генка спустился вниз, срезал ивовый прут, подал его другу. Мишка расковырял отверстие. Прут легко, без помех, спрятался в дупле, ни на что не наткнувшись.
- Пустой, что ли, этот дуб, - удивленно сказал Генка.
- Это только здесь, - ответил Миша. - Найди что-нибудь еще длиннее…
Решили удлинить прут и действовать дальше…
Вскоре прут наткнулся на что-то вязкое: то ли гнилую древесину, то ли на старое гнездо. Чувствовалось - внизу было что-то мягкое, податливое. Когда вытащили прут, увидели на нем коричневые крошки сгнившей древесины, липкие комочки. Что это такое, ребята не знали. Не смогли они и разворошить дупло. Дерево было еще достаточно крепкое, а у них не было даже ножика. Решили приехать сюда еще раз.
Они спустились с дерева. Осторожно, по старым следам, подошли к озеру, уселись в лодку и направились на противоположный берег. Генка вырвал из воды несколько желтых, еще не распустившихся кувшинок, положил на дно:
- Матери подарю. Она любит цветы.
Мишка промолчал. Ему показалось, что камыши вдруг зашевелились, будто кто-то по ним пробежался.
7 июля. Вторник. 11.00
На рассвете небо затянуло черными тучами, ослепительная молния раскроила небо сверху донизу, поднялся ураганный ветер, и крупные частые капли застучали по оконному стеклу. Начался ливень. Долгожданный июльский ливень после долгой нестерпимой, надоевшей уже порядком жары.
- Вовремя пошел, - глядя в окно, говорила бабушка Генки, - на картофель… Будет урожай, будет…
А Генка думал, что этот дождь им с Мишкой совсем ни к чему. В такой ливень и на улицу не высунешься.
