Невидимая невеста - [2]

Впрочем, если верить письму Марка, поездка в этот столь привлекательный для туристов район Венгрии будет чрезвычайно приятна и полезна. Речь идет о чисто мадьярской территории с богатым героическим прошлым; противясь до сих пор всякому смешению с германской расой, этот край и его обитатели занимают важное место в истории Центральной Европы.

Что касается самой поездки, вот по какому маршруту я решил ее осуществить: туда — по Дунаю, обратно — по железной дороге. Я отправлюсь по этой великолепной реке от Вены и, хотя не проплыву все 2790 километров ее течения[8], увижу, по крайней мере, наиболее интересную часть Дуная, пересекающую Австрию и Венгрию — Вену, Прессбург[9], Будапешт, Рагз (у сербской границы). Путешествие там и закончится, посетить Землин[10], а затем Белград у меня уже не будет времени. Между тем сколько еще великолепных городов омывает Дунай своими могучими водами! Пройдя через знаменитые Железные Ворота[11], он отделяет Валахию[12], Молдавию[13], Бессарабию[14] от Болгарского княжества[15], течет мимо Видина, Никопола, Русе, Силистры[16], Брэилы, Галаца[17], Измаила[18] и, наконец, тремя рукавами впадает в Черное море!

Мне показалось, что для подобного путешествия будет достаточно шестинедельного отпуска. За две недели я доберусь от Парижа до Рагза; Мира Родерих, думаю, не станет проявлять слишком большого нетерпения и предоставит это время в распоряжение любителя экскурсий. Я пробуду примерно столько же недель у брата, а за оставшееся время успею вернуться во Францию.

Итак, я написал соответствующее прошение в «Компани дю Нор»[19], и моя просьба была удовлетворена. Я привел в порядок несколько срочных дел, собрал необходимые документы, о которых мне писал Марк, и занялся подготовкой к предстоявшей поездке.

На это много времени не потребовалось: у меня не было большого багажа — только небольшой чемодан да дорожная сумка.

Вопрос о языке страны, куда я ехал, меня не беспокоил. Со времени путешествия по северным провинциям я достаточно хорошо владел немецким. Кроме того, многие венгры, по крайней мере в высшем обществе, знают французский. Поэтому за австрийской границей брату никогда не приходилось испытывать какие-либо языковые трудности.

«Вы — француз, и можете чувствовать себя в Венгрии как дома», — говорил одному нашему соотечественнику депутат венгерского парламента, выражая в этих весьма сердечных словах чувства венгерского народа к Франции.

Итак, в ответе на последнее письмо Марка я просил передать мадемуазель Мире Родерих, что, так же как и она, я с нетерпением жду нашей встречи, что ее будущий деверь горит желанием поскорее познакомиться с будущей невесткой и т. д. Вскоре я должен отправиться в путь, но точно указать день приезда в Рагз не могу, так как на борту dampfschiff[20] буду зависеть от капризов прекрасного голубого Дуная, как поется в знаменитом вальсе. Одним словом, я не задержусь в пути, мой брат может на это рассчитывать, и если семья Родерих согласна, она уже сейчас может назначить свадьбу на первые дни мая. Еще я просил не ругать меня, если во время путешествия не смогу присылать письма изо всех тех мест, где побываю. Я буду писать иногда, чтобы мадемуазель Мира могла установить, сколько километров еще отделяют меня от ее родного города, и в любом случае пришлю телеграмму, ясную и лаконичную, с сообщением о дне, часе и минутах своего прибытия в Рагз, если пароход не опоздает.

Поскольку я должен был сесть на судно только в Вене, я попросил генерального секретаря «Компани де л’Ест»[21] выдать мне бесплатный железнодорожный билет с факультативными остановками на различных станциях между Парижем и столицей Австрии. Подобные услуги оказывают друг другу различные компании, и моя просьба не вызвала никаких возражений.

Накануне отъезда, 4 апреля, я отправился в контору генерального секретаря, чтобы попрощаться и взять бесплатный железнодорожный билет. Передавая его, секретарь поздравил меня, сказав, что ему известна причина моей поездки в Венгрию; он слышал о женитьбе моего брата Марка Видаля, которого знает как художника и светского человека.

— Мне известно также, — добавил он, — что семья доктора Родериха, в которую войдет ваш брат, — одна из самых уважаемых в Рагзе.

— Вам о ней говорили? — спросил я.

— Да, как раз вчера, на вечернем приеме в австрийском посольстве.

— И от кого вы все это узнали?

— От офицера будапештского гарнизона, он познакомился с вашим братом в венгерской столице; офицер всячески его расхваливал, что не может, конечно, вас удивлять, дорогой господин Видаль…

— И этот офицер, — спросил я, — столь же похвально отзывался о семье Родерих?..

— Конечно. Доктор — ученый, известный во всей Австро-Венгерской империи. Он удостоен всевозможных почетных наград. Одним словом, ваш брат сделал прекрасный выбор, ибо, как говорят, мадемуазель Мира Родерих очень красива…

— Вы не удивитесь, мой дорогой друг, — заметил я, — если я скажу, что Марк находит ее именно такой; кажется, его чувства глубоки и искренни.

— Тем лучше, дорогой Видаль, и я прошу передать вашему брату, что одобряю его выбор. Однако… кстати… Не знаю, должен ли я вам сказать…