Невесты Шерраби - [85]

Оливия хихикнула.

— Я не хотела твоего кузена Джералда, Саймон. Я хотела только тебя.

— Я надеялся на это. И обещаю, что отныне ты получишь меня со всеми потрохами. — Он подпер ее подбородок костяшками пальцев и заставил закинуть голову. — Оливия, неужели ты не хочешь попросить у меня объяснений?

— Объяснений?

— Истории с Сильвией. И Симоной.

— Ах, это… Как ни странно, это больше не имеет никакого значения. — Она удивленно засмеялась и покачала головой. — Неужели так действует на мозг любовь?

— Нет, — ответил Саймон. — Так действует доверие. Но я все равно расскажу.

— Не надо, если тебе это неприятно, — быстро возразила Оливия. Она вспомнила выражение лица Саймона в тот момент, когда сказала ему, что знает о содержании письма. — Я больше не хочу причинять тебе боль, Саймон. Никогда.

— Это не причинит мне боли, — ответил он, разглаживая крохотную морщинку на ее переносице. — Все давно прошло.

— Я рада.

Он поцеловал ее в лоб.

— Конечно, я должен был сказать тебе об этом с самого начала. Но все было кончено; большую часть моей жизни я привык держать рот на замке, да и лет с той поры прошло много. Сильвия больше не пугала меня. А ты пугала.

— Я?!

— О да. Видеть, как ты подозреваешь меня во всех смертных грехах, понимать, что с каждым днем шансов на успех становится все меньше и меньше… Кошмар. Под конец я начал то и дело выходить из себя.

— Это у тебя хорошо получалось, — заметила Оливия.

— Выходить из себя? Серьезно?

Она только собралась сказать, что гордиться тут нечем, как за окном раздался новый удар грома. Теперь уже далекий.

Когда отзвучало эхо, Саймон положил руки на ее плечи и сказал:

— Это письмо от адвокатов Сильвии пришло через три года после того, как мы расстались, и привело меня в бешенство. Я думал, она вышла замуж за своего нового дружка, но они так и не поженились. Он ушел от Сильвии вскоре после того, как она родила ребенка, и какое-то время ей приходилось несладко. Поэтому она явилась ко мне. Когда-то я был от нее без ума, и она решила, что это продлится всю жизнь. — Он цинично усмехнулся. — Сильвия пришла и заявила, что ребенок мой. Она была не дура и нарочно дала девочке женскую форму моего имени. Догадываюсь, что она считала это чем-то вроде страховки на будущее.

— Но ты сказал мне…

— Помню. Я сказал, что никогда не спал с ней. С теоретической точки зрения это не совсем верно. Однажды я провел с ней ночь. Она говорила, что хочет подождать до свадьбы, а я был достаточно молод и глуп, чтобы относиться к этому желанию с уважением. Но у нее был ключ от моей квартиры. Однажды ночью она разбудила меня и в буквальном смысле слова упала ко мне в постель. Я решил, что это дар богов.

Оливия кивнула. Теперь она ясно представляла, как все случилось. Она понимала, что юный и пылкий Саймон не стал спрашивать богов о причине этого неожиданного дара.

Саймон снова улыбнулся, на сей раз не так цинично.

— Но боги сыграли со мной шутку. Сильвия была пьяна. Пьяна мертвецки. Позже я узнал, что в тот день она куда-то ездила со своим дружком. Короче говоря, ничего не вышло. Но Сильвия предпочла не поверить этому, когда наутро пришла в себя и обнаружила, что лежит на моей кровати. Она страшно разозлилась. Главным образом потому, что я увидел ее истинное лицо. Естественно, после этого нашей помолвке пришел конец. — Он поцеловал Оливию в нос. — Думаю, в глубине души я знал, что мне повезло и что я легко отделался, но тогда все выглядело по-другому. Позже, когда Сильвия оказалась в тяжелом материальном положении, я должен был стать для нее манной небесной.

— Но поскольку Симона была не твоя дочь, ты отказался ей помогать, — понимающе кивнула Оливия.

— Симона действительно не моя. Но, честно говоря, я помогал Сильвии. Трижды. — Его голубые глаза затвердели и уставились в стену над головой Оливии. — Однако когда стало ясно, что она пытается заставить меня регулярно давать деньги на ребенка, которого я и в глаза не видел, я посоветовал Сильвии поискать другой источник дохода.

— И тогда она наняла адвокатов? — Оливия не могла в это поверить.

— Да. Во всяком случае, эти типы так себя называли, — мрачно и насмешливо сказал он.

— И что было дальше? — спросила Оливия.

— О, после того как дело передавали из суда в суд, которые не могли вынести никакого решения, Сильвия плюнула и вышла замуж за одного из своих адвокатов. Когда анализ крови показал, что я не мог быть отцом ребенка, они забрали иск. Тем все и кончилось. — Саймон поднял ее ладонь и начал рассеянно водить по ней большим пальцем. — Но самое странное заключалось в том, что я был бы рад, если бы эта девочка была моей дочерью.

— Ох, Саймон… — Оливия едва сдерживала слезы. — Теперь я понимаю, почему ты не желал говорить об этом. Конечно, тебе хотелось все забыть.

— И мне это удалось. — Саймон поднял ее руку и прижал к своей щеке. — Но не в моих привычках выбрасывать юридические документы. Поэтому я на всякий случай хранил их все эти годы. Мне следовало знать, что Риппер рано или поздно до них доберется. Он всегда так делает. — Саймон пытался справиться с улыбкой, но не сумел. — Мне очень жаль, радость моя.