Невеста Субботы - [61]
— Фу! — морщится Мари. — Не пей, Флоранс, ни за что не пей! И кто только выдумал эту гадостную отраву?
— Зря ты так. Лауданум — гениальнейшее изобретение человечества. Наравне со сливным бачком.
— Фу, фу, Олимпия, не за столом же!
— Как скажешь, сестрица.
Видя, что добровольно я с напитком не расстанусь, старшая мадемуазель подходит ко мне сзади и наклоняется над стулом, не давая мне встать. Одна за другой в чашку падают тяжелые, тугие, красновато-бурые капли и, не растворяясь, оседают на дне. От темной жижи тянутся вверх зыбкие красные нити, и не знай я, что это такое на самом деле, решила бы, будто в мою опустошил содержимое своих легких чахоточный больной.
— Поставь на тумбочку у кровати и выпей в один присест перед сном. Тогда хоть из пушки пали, дрыхнуть будешь как убитая. Обещаю.
Разглядываю получившееся пойло и даю себе все мыслимые зароки, что не пригублю ни глотка. Все в окошко выплесну! Добавив для верности еще пару капель, кузина вновь наклоняется ко мне. Ее ладонь, холодная и волглая, как брюхо рептилии, покоится на моей руке, но шепот обжигает ухо:
— Там нет опия, просто спирт с патокой. Притворись спящей и погляди, что будет, — шепчет Олимпия так тихо, что сначала мне кажется, будто шепот сам возникает в моей голове. Или же это шелест крыльев той бабочки, что поселилась у меня в животе и время от времени дает о себе знать.
Но когда кузина возвращается на место и тянется к сотейнику, чтобы утопить пудинг в ванильном соусе, ее глаза находят меня. Щека дергается так, словно Олимпия прикусила ее изнутри. Это, видимо, надо расценивать как попытку подмигнуть. Дескать, мы с ней заговорщицы, а посему должны действовать сообща. Тут-то я и вспоминаю про «смертельную круговерть».
Дело в том, что еще в полдень к нам примчался мальчишка-посыльный. Дважды стукнул дверным молоточком, как заправский почтальон. При себе у вихрастого мальчугана имелась корреспонденция для мисс Дезире Фариваль. Имя отправителя он отказался называть наотрез, чем с головой выдал мсье Марселя Дежардена. Прочитав послание, Дезире проворно убрала его в карман и, обойдя гонца чаевыми, бросилась наверх. Обычно ее туалет, даже траурный, занимает не менее получаса, причем львиная доля времени уходит на подкручивание завитков, обрамляющих ее высокий, безмятежно-чистый лоб. На этот раз минутная стрелка едва успела дернуться трижды, прежде чем Ди примчалась в фойе, на ходу заправляя локоны под бесформенную шляпку из черной соломки. А у дверей ее поджидала родня в полном составе.
— Куда-то собралась, кузина Дезире? — осведомилась Олимпия.
Дезире из тех людей, что врут не краснея, но волнение не позволило ей совладать с чувствами и выдумать сообразную случаю ложь. Она смешалась, опустила глаза и прошептала:
— Хочу проветриться. Погулять по Гайд-парку.
— Пользительно, — одобрила кузина. — Только реши, кто пойдет с тобой в качестве компаньонки — я, Мари или Флоранс. Мы все рады будем тебе услужить и уберечь честь твою девичью.
Промямлив, что передумала, Дезире ретировалась в детскую. Долго корпела над бумагой, а затем еще дольше смывала с пальцев чернильные пятна. Зачем ее звал на встречу Марсель, да еще так внезапно? И каков был ее ответ? Любопытство донимало меня до самого ужина, и, видимо, не меня одну. Всплеск и влажный хруст костей, вращение и брызги воды вперемешку с кровью. Раз вцепившись в добычу, Олимпия никогда уже не разожмет челюсти. Но что делать мне, скажите на милость?
Черное полотнище на доске колышется в такт моим шагам. Шпионить за родной сестрой, да еще по наущению Олимпии? Человека, который, вполне вероятно, убил родную мать? Это же подло. Подозрения бьются у меня в голове, бьются, точно мухи в стеклянной мухоловке, пока не вязнут в ядовитом сиропе, коим стал мой рассудок. На мухоловки накидывают льняные салфетки, дабы не смущать едоков видом агонизирующих насекомых. Где бы мне взять такую завесу? Чем отгородиться от гадких мыслишек? Дезире ни разу не пыталась заговорить со мной о ночи убийства. Или о тете Иветт. Единственная из всех.
Поначалу мне казалось, будто она обходит эту тему из деликатности, не желая капать уксусом в мою открытую рану. А что, если Ди тоже есть о чем умалчивать? О том, например, где она находилась в ту самую ночь. Не на это ли намекала Олимпия? Как мило мы с Дезире болтали перед тем, как дорога притворства завела меня в самые дебри сна! Но теперь мне чудится, что в ее улыбке таилась фальшь. Уж слишком пылко Ди поддакивала каждому слову, чересчур сильно дергала за любую нить беседы. Неспроста, ох неспроста.
А ведь Дезире скорее удавится, чем начнет вспоминать детство. Это я хоть что-то хорошее повидала, а для нее детство состояло из бесконечной череды шлепков и щипков, затрещин и пощечин, не говоря уже об изматывающих нотациях мадам Селестины. А пуще других лютовала Нора. Подле дочери ее кротость улетучивалась моментально, и на Дезире сыпались колотушки. Так уж повелось на плантациях, что родители детям спуску не давали, а стоило поблизости оказаться белому, как упреки взвивались гневными воплями, а сила ударов удваивалась. Лучше самому отлупить свое чадо, чем за тебя это сделает надсмотрщик. Этакий негласный закон, жестокая игра, правила которой знали все от мала до велика. Но, думаю, Дезире все равно было обидно. Так с какой же стати ей вздыхать над ушедшими годами в унисон со мной, неженкой? Весь тогдашний разговор, все, что я приняла за чистую монету, было лукавством. Наконец-то я поняла.
Книга приоткрывает завесу над темными страницами английской истории XIX века, той самой эпохи, которая известна российским читателям по романам Джейн Остен, Чарльза Диккенса и сестер Бронте и которая не утратила своей мрачной привлекательности. В ней рассматриваются разнообразные аспекты жизни англичан — преступный мир и система наказаний, бытовые условия в английских трущобах, уличная еда в Лондоне, профессии, обращение с детьми, работные дома, проституция и многие другие темы.
Англия, 1842 год. Сироте Агнесс до совершеннолетия предстоит жить в доме дядюшки пастора. Агнесс обладает опасным даром: она умеет разговаривать с призраками. Но у пастора есть своя тайна, посерьезнее, чем у Агнесс. Недаром обитатели этих мест опасаются фейри – существ, которых они называют «соседями с холмов». И неспроста здешние мужчины еще не забыли навыки защиты от злых духов. Агнесс придется использовать свои роковые способности, чтобы защитить тех, кого она считает своими друзьями. Но чтобы спасти любимого, ей предстоит противостоять не призракам, а человеку, более жестокому и опасному, чем любой выходец из потустороннего мира… Ранее книга издавалась как: Маргарет Брентон «Жемчуг проклятых».
Авторы книги пересказывают для русской аудитории легенды, приметы, сказки и баллады, популярные в Англии XIX века. Быт англичан показан здесь через призму обычаев и суеверий. Вся жизнь подданного Британской империи с момента рождения и до смерти сопровождалась незыблемыми традициями и обрядами, многие из которых вызывают сегодня смех и недоумение. Издание рассчитано на широкий круг читателей, но в первую очередь на тех, кто увлекается историей XIX века, мифологией, фольклором, а также мистикой и суевериями.
По мотивам мюзикла «Танец Вампиров» и рассказов Вудхауса про Берти Вустера. Когда граф фон Кролок похищает дочь трактирщика, красавицу Сару, на помощь к ней бросаются два охотника за вампирами — Альфред и Профессор Абронзиус. А Герберт, очень… нетрадиционно ориентированный сын графа, влюбляется в своего гостя. Собственно, об этом и рассказ. О любви. И о книгах. И о любви к книгам. И о книгах про любовь.Если вы не знакомы с мюзиклом «Танец Вампиров,» но все равно заинтересовались моими фанфиками, советую вам сначала прочесть краткую информацию про мюзикл и послушать песни, а заодно и на персонажей посмотреть.
Действие романа разворачивается в конце 19-го века, в эпоху небывалого технического прогресса и викторианской чопорности. Хотя по Англии уже проносятся поезда, а электричество вскоре вытеснит тусклые газовые фонари, англичане по-прежнему стыдятся произнести слово «панталоны». Но главный герой, англичанин Уолтер Стивенс, верит, что где-то там, в загадочной Трансильвании, должен быть другой, странный мир, где обитают вампиры. Да-да, те самые вампиры, которые превращаются в летучих мышей, не отражаются в зеркале и больше всего боятся чеснока.
Агнесс Тревельян становится свидетельницей покушения на жизнь королевы Виктории. Королева уцелела, злоумышленник скончался на месте, но Агнесс благодаря своему сверхъестественному дару успевает заметить: несостоявшимся убийцей управлял призрак в монашеском облачении! Только у пастора Джеймса Линдена, опекуна Агнесс, достаточно навыков для охоты на нежить, однако они даже не подозревают, какая страшная сила им противостоит. Расследование приводит то в Бедлам, знаменитую лечебницу для душевнобольных, то в покои премьер-министра, то в Букингемский дворец.
Жестокая помещица Мария Долгорукая манипулирует своими дочерьми и мечтает завладеть соседским поместьем Корфов. Ее старшая дочь, Лиза Долгорукая, не забыла своей детской любви к Владимиру Корфу. А княгиня прочит Лизу за ненавистного Забалуева, предводителя уездного дворянства. Покорится ли Лиза материнской воле? За что Долгорукая так ненавидит Корфов? И не Забалуев ли стоит за темными делами, творящимися в уезде?Наташа Репнина влюблена в друга Репнина и Корфа — Андрея Долгорукого, сына самовластной княгини.Андрей разрывается между чувствами к Наташе и влечением к крепостной девушке Татьяне…
Продолжение самого прославленного романа Джейн Остен — от автора «Поющих в терновнике»!Джейн Остен — одна из величайших писателей XIX века, классик английской прозы, чьи произведения по-прежнему любят и критики, и литературоведы, и обычные читатели, и кинематографисты, не устающие их экранизировать.Существует литературная легенда: Остен планировала написать продолжение самого прославленного своего романа, «Гордость и предубеждение», — но ранняя смерть помешала этим планам.Уже в наши дни за это продолжение взялась сама Колин Маккалоу — автор великолепных — «Поющих в терновнике».Возможно, ее версия судьбы и приключений одной из сестер Беннет — решительной суфражистки Мэри — сильно отличается от того, что задумывала сама Остен.Но разве это делает ее роман менее талантливым и увлекательным?
Они встретились в Ницце — венгерский граф, одержимый желанием отомстить злодею, чуть не сделавшему его калекой и похитившему возлюбленную, и юная русская княжна, безнадежно влюбленная в женатого человека. Презрев светские приличия, они решают вместе отправиться в опасное путешествие, преследуя каждый свои цели и не ведая, что от судьбы не убежать. А их судьба — быть вместе.
Она узнала его. Лицо этого человека невозможно забыть. Кьяра поклялась, что отомстит за сестру. Негодяй получит свое. Вот только… Сердце подсказывает, что душа его чиста. А сердце никогда ее не обманывало…
В библиотеке Кембриджского университета историк Клер Донован находит старинный дневник с шифрованными записями. Ей удается подобрать ключ к шифру, и она узнает, что дневник принадлежал женщине-врачу Анне Девлин, которая лечила придворных английского короля Карла Второго в тот самый период, когда в Лондоне произошла серия загадочных убийств. Жестокий убийца, имя которого так и осталось неизвестным, вырезал на телах жертв непонятные символы. Клер загорается идеей расшифровать дневник и раскрыть загадку давно забытых преступлений…Впервые на русском языке! От автора бестселлера «Письмо Россетти».
Горем и бедой обернулось Марине Мнишек восхождение на русский престол. Ее прекрасный супруг Димитрий, который ради ее прекрасных глаз готов был покорить и бросить к ее ногам огромную страну, убит дикими московитами как злодей и самозванец. Теми самыми, которые только что клялись ему в верности и преданности… Что ждет теперь новую русскую царицу, которая венчалась на царство даже раньше своего мужа? Кто она — бедная гонимая самозванка? Или все-таки царица, которой не хватает лишь престола и… любви?..Ранее роман «Пани царица» выходил под названием «Престол для прекрасной самозванки».