Невеста с миллионами - [27]

Дрожащими руками Стонтон потянулся к горячему питью, которое принес официант, и с жадностью выпил.

— Здорово тебя прихватило! — сказал Бут, всерьез обеспокоенный непонятным поведением капитана. — Если после грога тебе не станет лучше, придется лечь в постель. Я не любопытен, однако хотел бы знать, что за история связана с этим стариком.

— Не могу тебе сказать, не смею! — испуганно прошептал Стонтон. — О-о-о! Теперь мне стало теплее, немного получше! Завтра, если хватит сил, сяду на лошадь и махну со всеми своими людьми далеко, до самого Кентукки. Я не в состоянии оставаться с этим человеком в одном городе. Черт возьми! Я не боюсь никого на свете, но в этом старике есть что-то от призрака. Стоит мне только подумать о нем, как у меня сразу мороз по коже. Хорошо еще, что мне полегчало, — заметил Стонтон. — Я и впрямь решил, что свалюсь, и кусок бы мне в горло не полез. А сейчас…

Внезапно он запнулся, потому что в дверях появилась фигура старика, о котором они только что говорили. Тот держал шляпу в руке, обнажив голову с высоким чистым лбом.

— Простите меня за вторжение, господа! — начал он, не спеша осмотрев обоих и задержав взгляд на Стонтоне. — Надеюсь, я смогу сказать несколько слов капитану Стонтону.

Увидев нежданного гостя, капитан вскочил, словно подброшенный пружиной. Лицо его выражало мучительную борьбу между страхом и упрямством. Было ясно, что он боится старика, но всеми силами пытается скрыть испуг. Возможно, он не хотел и выглядеть трусом в глазах Бута.

— Сэр, — воскликнул он, — вы испытываете мое терпение. Я считал, что там, на площади, вполне удовлетворил ваше любопытство. Мы оба, мой друг и я, собирались здесь спокойно…

— Мой вопрос не отнял бы у вас много времени, — прервал его старик. Тон, каким были сказаны эти слова, можно было бы назвать даже просительным, если бы не сквозившая в нем решимость и настойчивость.

— Говорю вам, я занят! — запальчиво возразил Стонтон.

— Я не пробыл бы в вашей комнате и пяти минут, — продолжал Дантес, не обращая внимания на отказ капитана. — Как знать, вдруг выяснится, что нас связывают общие воспоминания…

— Мне об этом ничего не известно! — воскликнул Стонтон. — Я никогда вас прежде не видел!

— Возможно… однако вам следует, пожалуй, благодарить меня! — сказал старик и посмотрел на капитана так, что тот невольно опустился в кресло.

— Благодарить вас, за что? — пробормотал он. — По-вашему, выходит, мы уже встречались, но где, когда?

— На африканском побережье… — ответил старик, — в Конго, мастер…

— Что ни говори, а вы — удивительный человек! — принуждая себя улыбнуться, воскликнул Стонтон. — Я и впрямь был однажды на побережье Конго. Простите, Бут, я покину вас на несколько минут. Займите мне место в обеденном зале. Я ненадолго поднимусь с этим господином в свою комнату.

Старый джентльмен слегка поклонился Буту, который совершенно неожиданно для самого себя самым учтивым образом ответил ему тем же, и вышел из угловой комнаты. В сопровождении Стонтона он проследовал на второй этаж. Капитан был мрачен лицом и задумчив, словно замыслил что-то недоброе… Он открыл дверь своей комнаты и пропустил старика вперед.

Тот остановился посреди комнаты и, упершись взглядом в капитана, сказал:

— Мастер Уоллис, или мистер Стонтон — как вас теперь называть, — нам нет необходимости тратить много слов. Вы обязаны мне жизнью, и я пришел требовать от вас ответной услуги!

— Говорите тише! — предупредил Стонтон. — Что вам угодно? Я не желаю больше вспоминать о той ночи! Да если бы я мог, я убрал бы всякого, кто попробовал бы напомнить мне о том случае…

— К чему все эти слова? — прервал его Дантес. — Вы узнали меня, и теперь ваша очередь проявлять осторожность. Почему вы не сдержали слово, которое тогда дали мне? Почему снова принесли в жертву человеческие жизни?

— Я не мог не участвовать в этой войне, — ответил Стонтон. — А война — это совсем другое… ее не называют…

— Убийством, — закончил старик. — Вся эта война — одно сплошное братоубийство, развязанное Югом. И она принесет свои плоды, свои благодатные плоды. Но я не войну имел в виду. По вашей вине были убиты около двух десятков цветных с плантации мистера Бюхтинга. Этот грех на вашей душе! Вы заслуживаете смерти, да не один раз! Не тяните руку к столу! Это бесполезно! Убить меня вам не удастся!

Поняв, что разоблачен, Стонтон, намеревавшийся украдкой завладеть пистолетом, который лежал на столе, чертыхаясь, убрал руку и опустился на стул.

— Чего вы хотите? — взревел он.

— Вы должны помочь мне спасти одного человека, — невозмутимо ответил Дантес. — Я мог бы купить для мистера Бюхтинга его же негров, которых завтра будут продавать с аукциона, но теперь не сомневаюсь — если соберусь отправить их на Север, несчастных убьют у меня на глазах. Поэтому я, к сожалению, вынужден отказаться от попытки законным путем вызволить из беды этих людей. Я хочу освободить только одного негра. И вы должны мне в этом помочь, прямо сейчас.

— Тысяча чертей! Как это вам пришло в голову? Я должен помогать вам освобождать какого-то негра? — вскричал ошеломленный Стонтон. — Да это невозможно, все они сидят в городской тюрьме…