Невеста по найму - [8]

— Они умерли, когда мне было двенадцать, — быстро произнес Бэкстер.

— Извини. — Ди стало неловко за свои недобрые мысли.

— Это случилось давно. Я плохо знал их… Со мной живет моя сестра.

— Вот как. — Значит, придется встретиться кое с кем из его родни. — Вы с сестрой дружите?

— И да, и нет. Я довольно долго пробыл за границей. А ты? У тебя есть братья, сестры?

— Нет, я «маленький император». — Она вычитала это выражение в одном из журналов.

— Кто-кто?

— Единственный ребенок. Так зовут детей в Китае, у них сейчас проводится политика рождения одного ребенка… По-видимому, британцы тоже стремятся иметь одного ребенка, чтобы дать ему все.

— И это то самое «все», что тебе дали? — Бэкстеру интересна была эта девушка — сплошные противоречия.

— Конечно, — съязвила она. — Ужинаю в отеле «Риц», одеваюсь у Харви Николса, а живу в миленьком домике в районе Саут-Кенсингтон.

Ди вернула паспорт.

— Теперь, когда ты знаешь, кто я такой, может, скажешь мне свой адрес? — спросил Бэкстер.

— Потому что ты доктор Росс? — Ди фыркнула пренебрежительно, давая понять, что он не произвел на нее должного впечатления.

Бэкстер взял одну из салфеток и что-то написал на ней.

— «Континенталь», — прочитала Ди. — Шикарное заведение.

Он написал название ближайшей станции метро и подробные указания, как найти гостиницу.

— Жду тебя завтра в фойе, в девять утра. Мы отправимся по магазинам купить тебе что-нибудь из одежды. Идет?

Ди кивнула и положила салфетку в карман. Она даже не взглянула на него, лишь, поднявшись, сказала пару слов в благодарность за угощение, собрала свои пожитки, взяла собаку и направилась к выходу. Бэкстер понимал, что, возможно, больше не увидит ее.

Ди шла быстро, несколько раз оглядывалась, но никто и не думал преследовать ее. Он доверял ей. Он верил, что завтра они встретятся.

— Простофиля чертов, — выругалась она вслух, но все равно чувство вины не проходило. Она вовсе не думала дурачить его. Сам виноват. Такое заманчивое предложение — спать в чистой постели, хорошо питаться и зарабатывать деньги, практически ничего не делая.

Но в жизни за все приходится платить. Ди это хорошо понимала. Она вспомнила отчима — уважаемый всеми консультант, радушный хозяин, щедрый отец. Таким он был, по крайней мере, вначале, пока не пришло время расплаты.

Ди еще раз оглянулась, прежде чем свернуть к заброшенному пустырю, окружавшему ее жилье. Забитые досками квартиры выглядели жутковато. Но она знала, что некоторые служили пристанищем для таких, как она. Ее жилище было в конце блока и на втором этаже.

Ди осмотрелась кругом, проверяя, нет ли кого. Потом отодвинула доску, закрывавшую окно снизу. Она протиснулась в щель и протащила Генри. Затем снова задвинула доску и подперла ее кирпичом. В рюкзаке у нее был фонарик — с его помощью она добиралась до свечей и спичек, спрятанных в шкафчике под ржавым умывальником.

Ди спала в задней комнате, где ее предшественник оставил старый матрас, в своем спальном мешке, который она стирала вместе с одеждой в прачечной, когда появлялись деньги.

Вот уже три месяца она и жила то в одной квартире этого дома, то в другой и стала уже привыкать. Встреча с Бэкстером заставила ее задуматься о своей жизни. Она зашла в туалет и посмотрелась в треснувшее зеркало над раковиной. Оттуда на нее глянуло худое лицо с ввалившимися глазами. Когда-то она считалась хорошенькой. Наступит ли время, когда ее былая красота вернется? Или она ушла вместе с прошлым?

Ди вспомнила о предложении Бэкстера Росса. Пожалуй, это единственный шанс изменить жизнь. И она просто сумасшедшая, что отказалась. Пусть это сплошная ложь, но что с того? Ее мать живет так уже много лет.

Интересно, притворялась ли мать так и с отцом? Казалось, ее потрясла его смерть, но уже через несколько месяцев появился Эдвард Литтон. Вроде бы они очень подходили друг другу. На свадьбе мать выглядела счастливой. Но очень скоро их совместная жизнь дала трещины. Даже будучи красавицей, мать Ди оставалась неуверенной в себе и легко поддавалась депрессиям. Отец всегда морально поддерживал ее, но Эдвард был совсем другим человеком, и его раздражение и разочарование были очевидны.

Ди боялась, что отчим оставит их. Боялась потому, что в свои четырнадцать лет была такой же эгоистичной, как и любой подросток, и не хотела брать на себя заботу о матери.

Но мать с отчимом заделали трещины в отношениях и стали идеальной парой. Ди была благодарна отчиму за то, что он остался. Они стали ближе, он просто обожал ее.

Эдвард первым заметил, что она выросла, и стал давать ей деньги, чтобы Ди могла купить себе стильные вещи, а не те детские одежки, которые ей покупала мать, все еще видевшая в ней ребенка.

Именно Эдвард разрешил ей пойти на первую дискотеку и смеялся, когда она пришла домой немного навеселе. Он принимал близко к сердцу ее мелкие подростковые провинности вроде курения и прогулов. Он же возражал против школы-пансиона — говорил, что Ди уже слишком взрослая, чтобы привыкнуть к пансиону.

Лишь тут ее мать проявила настойчивость, и Ди отправили в школу для девочек в Гэмпшире. Ди не хотела ехать, но освоилась на удивление быстро. После напряженной домашней обстановки жизнь в пансионе показалась ей почти курортом.