Невеста по найму - [25]

И понял неправильно, решила Ди, если вообразил, будто она поощряла такое обращение. Ди могла возражать, пытаться объяснять, но что толку? Он не поверит ей.

Бэкстер принял ее молчание за признание своей вины и ранил еще сильнее:

— Неудивительно, что твоя мать не хотела тебя видеть.

— Ты не понимаешь, — прошептала Ди, и голос ее дрогнул.

— Тогда объясни! — парировал Бэкстер.

Но Ди не могла. Ужасная действительность вдруг захлестнула ее. Мать закрыла за ней дверь. У нее нет больше матери. Теперь она окончательно и бесповоротно превратилась в бездомную.

Бэкстер смотрел и глазам своим не верил, когда первая слезинка скользнула по лицу Ди.

— Боже, ведь ты не собираешься плакать из-за меня!

— Нет! — все еще отрицала Ди, даже когда за первой слезинкой последовала вторая.

— Послушай, забудь о том, что я сказал, — громко вздохнул Бэкстер. — Ты ничего не обязана объяснять. Это действительно не мое дело.

Но Ди душили слезы. Ей хотелось, чтобы ее оставили в покое. Бэкстер понял, что он тут ни при чем. Ди плакала не из-за него.

Все еще сердитый, он решил не вмешиваться. Девушка сидела спиной к нему, и он увидел, как содрогнулись ее плечи, услышал первый всхлип, затем второй, в котором послышалось отчаяние. Вскоре Ди уже плакала, как ребенок.

Бэкстер обнял ее за плечи, но Ди сопротивлялась, всхлипывая.

— Ты не понимаешь ничего, ничего, ничего… — Она злилась на него, злилась на весь мир.

Ди била его кулаками, но Бэкстер не отпускал ее, мягко уговаривая:

— Тогда расскажи мне, расскажи. — Он готов был принять ее боль и печаль.

Ди все мотала головой, даже когда прекратила бороться с ним. Он баюкал ее как младенца, но Ди все плакала.

— У меня никого нет!

Никакие слова не могли тут помочь, поэтому Бэкстер лишь крепче обнял ее. Рукой он прижал ее голову к своему плечу и шептал что-то — так он успокаивал бы собственную маленькую племянницу.

Ди понемногу утихала. Только слезы все еще катились из глаз.

Она чувствовала, как он гладит ее по голове, и сначала это утешало. Но внезапно ее ощущения изменились — она вздрогнула в его объятиях, опять осознав всем своим существом, что он — мужчина.

— У тебя есть платок? — тихо спросил Бэкстер.

Она посмотрела ему в глаза и помотала головой.

— Не волнуйся, — мягко успокоил он, одной рукой подняв ей голову, а другой вытирая слезы.

Ди смотрела на него, не двигаясь, пока эти тонкие и длинные пальцы касались ее щек. Нежность Бэкстера поразила ее. Слезы высохли, словно по мановению волшебной палочки, хотя у нее перехватило дыхание, когда Бэкстер второй рукой поднял ее лицо.

— Что же мне с тобой делать? — Бэкстер сказал это так, будто она была ребенком, и это еще больше смутило Ди. Она не хотела быть для него ребенком. Она хотела…

Бэкстер наклонился, намереваясь поцеловать ее в щечку, но Ди в этот момент слегка повернула голову, и поцелуй пришелся прямо в губы.

Это вышло случайно. Однако за следующие действия Бэкстер отвечал целиком и полностью, за исключением разве что едва заметного ответа со стороны Ди и ее желания продолжить.

Он помнил, что секунду назад думал о Ди как о ребенке; теперь она была женщиной в его объятиях, мягкой и податливой; она поцеловала его в ответ, и поцелуй был так сладок, что кровь побежала быстрей в его венах.

Все закончилось, не успев начаться. Бэкстер пришел в себя и отпрянул, тяжело дыша.

Он винил себя, а не ее. Заметив полный обиды взгляд, Бэкстер сказал:

— Извини. Мне не следовало прикасаться к тебе.

Но своей нежностью он разрушил линию обороны. Она открылась и стала уязвимой, так стоит ли удивляться тому, что произошло?

Бэкстер говорил что-то еще, но Ди не слушала. Она съежилась и отвернулась к окну. Снова сваляла дурочку, выставила себя на посмешище. Вдруг Ди почувствовала, что слишком устала, чтобы беспокоиться о чем бы то ни было.

На вопрос Бэкстера: «Шотландия или Лондон?» — она равнодушно пожала плечами.

Ему пришлось еще раз напомнить себе, что он больше не занимается спасением мира. Два года войны обеспечили ему право на мир, а ничто в этой девушке не обещало покоя.

Так почему он все еще сомневается? Он оставил умирающих и умерших. И, конечно, сможет оставить эту девчонку.

Бэкстер завел машину, и они поехали в направлении Лондона.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Уже приехали?

— Да, наконец-то, — кивнул Бэкстер.

Ди потерла сонные глаза. Не было ни луны, ни уличных фонарей, ни домов — одна темнота. Машина уперлась в конец грязной дороги. Перед ними возвышалась какая-то разрушенная башня.

— Ты же говорил, что живешь в Эдинбурге, — встревожилась Ди.

— В пригороде Эдинбурга, — поправил Бэкстер.

Ди огляделась в поисках каких-либо признаков жилья.

— А где именно?

— Здесь. — Он кивнул в сторону каменной глыбы.

— Шутишь, — засмеялась Ди. Но Бэкстер не смеялся. — В этой… штуковине? — Другого слова Ди не могла придумать.

— Ты ведь знаешь, что говорят в таких случаях, — напомнил он. — «Будь осторожен в своих ожиданиях» и все такое прочее.

— Но… — Она и представить себе не могла такую развалину.

— Ты сказала своей матери, что у меня в Шотландии замок, — напомнил он ей.

— Д-да, — согласилась Ди. — Вообще-то я представляла себе нечто вроде Бэлморала